Генри Грэм Грин - романист, очеркист. Почетный доктор Кембриджского (1962), Оксфордского (1963), Эдинбургского (1967), Московского (1988) университетов. Награжден орденом «За заслуги» (1986).
Грэм Грин учился в школе в Беркхемстеде (1922 – 1925), директором которой был его отец. Окончил Бэллиол-колледж Оксфордского университета (1925). В 1926 Грэм Грин принял католичество. Публиковался Грэм Грин с 1925 (единственная книга стихов – «Апрельский гомон» - «Babbling April»). Был штатным сотрудником «Таймс», вел литературную колонку в журнале «Спектейтор», где являлся до 1940 и постоянным кинообозревателем. С середины 30-х гг. Грэм Грин много путешествовал (Африка, Мексика), публикуя книги путевых заметок и собирая материал для романов, действие которых происходит в местах, досконально им изученных в период занятия журналистикой. Во время Второй мировой войны - сотрудник британской секретной службы в Сьера-Леоне (1940-1943). После войны Грэм Грин работал директором издательства «Бодли Хэд» (1958-1968). С 1967 жил во Франции.
Через все творчество Грина, начиная с первого романа «Человек внутри» («Тhе Мап Within», 1929), проходят мотивы веры и безверия, доверия и предательства, ставится коренной вопрос о том, стоит или не стоит жить. География произведений Грина необыкновенно широка: три книги об Африке, романы об Индокитае и о Мексике, несколько произведений, где действие развертывается в республиках Карибского бассейна. Как и для Дж. Конрада, на книгах которого Грэм Грин вырос, для него внешняя экзотика есть лишь повод для создания в романах ситуации «экзистенциального приключения» («Меня всегда тянуло в те страны, где сама политическая ситуация как бы разыгрывала карту между жизнью и смертью человека»). Грэм Грин заставлял своих персонажей искать «пути бегства» от «скуки», которую писатель понимает как бесцветную и стерильную повседневность общества, основанного на выдохшейся либеральной традиции. Той же метафорой бегства Грина объяснял собственную духовную настроенность, в частности неразделимость добра и зла в человеческой природе. В автобиографической книге, так и названной «Пути бегства» («Ways of Escape», 1980), Грина отметил строки Р. Браунинга: «Нас влечет опасное смещение вещей - честный вор, нежный убийца, суеверный атеист» - как подходящий эпиграф ко всему, что написано им самим.
В романе Грэма Грина «Сила и слава» («Тhе Роwer апd the Glory», 1940; премия Хоторндена, 1941) изображена Мексика периода революции 1916, сопровождавшейся жестокими гонениями на католическую церковь и разгулом насилия. Начиная с этого романа, в критике возникает понятие Гринландии как особой территории, где с наглядностью проступают доминирующие черты исторического опыта 20 в., эпохи социальных катастроф, обнаживших истинную природу общественных отношений и характер ценностных ориентации самого человека. Сам Грэм Грин считал, что Гринландия - изобретение поверхностных интерпретаторов его творчества, которые замечают только повторяющиеся сюжетные ситуации и постоянное возвращение к одному и тому же типу центрального персонажа: им оказывается «вконец опустившийся эмигрант, ставший алкоголиком, часами просиживающий под пальмами, изредка посещающий местный бордель, осознающий, что он забыт и людьми, и Богом».
В действительности же Гринландия - термин для обозначения нескольких лейтмотивов, прошедших через творчество писателя. Они связаны с категориями греха и искупления, приобретающими для Грэма Грина особую важность, начиная с «Брайтонского леденца» («Вrighton Rock», 1938). Здесь впервые дала себя почувствовать католическая духовная ориентация автора, а также его устойчивый интерес к понятиям жалости или сострадания ближнему; они понимаются писателем как два типа этической позиции личности, ощущающей на себе бремя экзистенциального одиночества в окружающем ее мире.
Сострадание («чувство, объединяющее равных: несчастного с несчастным, соучастника с соучастником. Они равны перед лицом трагедии») как способность понять и разделить чужое бедствие противостоит у Грина жалости, остающейся только снисхождением к жертве, - коллизия, на которой построено несколько его романов, в особенности «Суть дела» («Тhе Неаrt of the Маtter», 1948), книга, вобравшая в себя впечатления военных лет. Ее центральный персонаж оказывается в ситуации, когда испытанию подвергаются его совесть и религиозные убеждения. Сходные этические конфликты затронуты в романе «Человеческий фактор» («Тhe Нuman Factor», 1978). По мнению Грина, для людей с гуманистическим или религиозным сознанием современный мир исключает позицию постороннего. Отсюда нравственный императив соучастия, побуждающий Грэма Грина неоднократно обращаться в своих книгах к изображению событий, происходящих в горячих точках планеты, географически удаленных от сравнительно благополучной Европы.
Как пристрастный наблюдатель, для которого локальные политические распри становятся дополнительным свидетельством реальной общечеловеческой значительности моральных постулатов, Грэм Грин описывал хронику освободительной борьбы Вьетнама против французских колонизаторов («Тихий американец» - «Тhe Quiet American», 1955), события в Бельгийском Конго («Ценой потери» - «А Вurnt-Out Case», 1961). Действие «Почетного консула» («Тhe Ноnогагу Соnsul», 1973) происходит в центрально-американской стране, где ультралевые вооруженные группы подчинили свою революционную программу тактике террора. Типичный гриновский персонаж, скептичный доктор Пларр, ведет неразрешимый спор о Боге и путях к гуманному миру будущего с бывшим католическим священником, потерявшим свою веру, и руководителем повстанческого отряда. «Почетный консул» Великобритании Фортнум, по ошибке взятый в заложники вместо американского посла, в первых эпизодах предстает как комический персонаж второго плана, но постепенно становится ключевой фигурой. Грэм Грин проявляет на деле органичное для него чувство сострадания, когда после гибели доктора, от которого его жена ждет ребенка, предлагает назвать последнего именем отца - жест сродни тому, что делает герой романа И. Во «Безоговорочная капитуляция» (1961).
Хроника событий, сообщающая фабульное напряжение всем этим книгам, важна Грину прежде всего как повод для осмысления центральных этических конфликтов его творчества. Они стимулируют размышления о приверженности добру, пусть обреченному перед лицом торжествующей бесчеловечности или холодной прагматики; о вере, чаще всего неспособной служить надежной опорой в условиях, когда достоинство человека растоптано и унижено, но тем не менее противопоставленной безверию и цинизму; о том, оправдано ли само согласие героев жить, когда реальность настолько уродлива, а их положение в мире практически безнадежно.
Католицизм, который никогда не был у Грэма Грина последовательным, притягивал его тем, что пробуждал «способность к ощущению вины и к ее преодолению». Герои, испытав это чувство вины как за собственные человеческие слабости, так и за несовершенство Творения, проверяют себя соприкосновением с действительностью, в которой «царят несправедливость, жестокость и фальшь», и ценят опыт приобщения к ней, поскольку «тут можно любить человека почти так, как его любит Бог, зная о нем самое худшее». Эта идея определяет и проблематику, и построение действия в «Комедиантах» («Тhe Соmedians», 1966), где описывается Гаити времен диктатуры Дювалье и развернута полемика между персонажами о возможности или недостижимости свободы этического выбора перед лицом тирании, стремящейся поставить под контроль даже самые сокровенные сферы человеческого существования. Все три центральных персонажа романа с самыми заурядными английскими фамилиями - Браун, Смит и Джонс - «комедианты», действующие в атмосфере фарса, пока писатель не заставляет их без спасительных уверток осмыслять коллизии, которыми определяется нравственный статус личности. И тогда за масками открываются истинные лица, фарс становится трагедией, а «смерть - доказательством искренности».
Свои художественные произведения Грэм Грин разделяет на «серьезные» и «развлекательные» - в зависимости от того, насколько ему важна острота интриги, требующей использования повествовательных приемов, заимствованных из популярных жанров (мелодрама, шпионский роман, детектив). Однако художественные решения и проблематика романов Грэма Грина не зависят от избранного им типа повествования; в них неизменно присутствует парадокс, чаще всего трагический. Так, комический «роман нравов» «Путешествия с тетушкой» («Тгаvels with My Aunt», 1969) на поверку оказывается повествованием о близкой смерти и о напрасных стараниях позабыть ее неотвратимость. Герои притч с элементами травестии классического сюжета, таких, как «Монсиньор Кихот» («Моnsignor Quixote», 1982), ищут смысл и оправдание жизни в век этической апатии и прогрессирующей дегуманизации. Утверждая, что он подчинил свою писательскую деятельность борьбе с диктатурами Грэм Грин имел в виду и диктат наиболее распространенного в его эпоху скептического умонастроения, которое он считал отказом от моральной озабоченности, а тем самым и отречением от высших обязанностей литературы.
Динамичные, изобилующие острыми поворотами действия, романы Грина уже с 30-х гг. привлекали кинематографистов. Среди экранизаций его прозы выделяются ленты с участием О. Уэллса, Э. Тейлор, Р. Бартона и других звезд Голливуда. Фильм К. Рида «Третий человек» («Тhe Тhird Мап», 1949), сценарий которого написал по своему роману сам Грэм Грин, стал событием в истории британского кинематографа.
Грэму Грину принадлежат несколько сборников рассказов, пьесы, составившие отдельный том, книги для детей и подростков. Особая часть его наследия - многочисленные эссе, нередко служившие предисловиями к подготовленным им литературным антологиям и изданиям классиков: от поэтов эпохи Реставрации до Г. Джеймса и Ф.М. Форда.
Всю свою писательскую жизнь Грэм Грин оставался верен публицистике и документалистике, создав серию книг, в которых осмыслены многие злободневные коллизии современного мира: о всевластии мафии на Французской Ривьере «Я обвиняю» («Je accuse», 1982), о борьбе за передачу Панамского канала правительству Панамы «Знакомство с генералом» («Getting to Know the General», 1984) и др.