Михаил Чижов

нижегородский писатель

Онлайн

Сейчас 13 гостей онлайн

Последние комментарии


Рейтинг пользователей: / 1
ХудшийЛучший 

К 120-летию Аркадия Гайдара

Он был жизнерадостен и прямодушен, как ребёнок.

С. Маршак об Аркадии Гайдаре.

Литературные критики частенько задаются вопросом, что нужно знать, уметь, каким нужно быть, чтобы стать детским писателем, способным понимать ещё не сформировавшиеся запросы детей, отвечать на них понятным для юного читателя языком. И влиять на детей! Кто-то считает, что у детского писателя должна быть ранимая душа, схожая с детской, мало знакомой с взрослой жизнью, с её сложностями, жестокими вопросами «быть или не быть», а нередко и «бить или не бить» с грубостью, авантюризмом, с неравенством и другими негативными вопросами бытия. Говоря простым языком, детский писатель – это в некотором роде «ребёнок» по определению Самуила Маршака, не разбирающийся в бытовых, то бишь, взрослых вопросах человек. Этакий нежный первоцвет, быстро сохнущий после сбора.

И как бы в качестве подтверждения этой мысли приводят пример мудрого Льва Толстого, тонкого знатока взрослой жизни, классика и автора социально-политических романов, казалось бы, насквозь видящего и понимающего весь окружающий мир, всех людей, населяющих его. Но создатель тонких психологических мужских и женских портретов своих современников, чьи порывы и поступки понятны людям спустя столетия, никак не мог создать удобоваримую детскую прозу. Образы ребят в рассказах Льва Толстого ходульные с нехарактерной для детей речью. Толстому присуща, сомнительная лаконичность, взрослая оценка происходящего. Нравоучения в, так называемых, сказках столь очевидны и прямолинейны, что от них попросту воротит и детей, и взрослых.

Подробнее...

Рейтинг пользователей: / 1
ХудшийЛучший 

В год, предшествующий лихим 90-ым, он вернулся в родной город, считая, что трудные времена надо встречать на родном берегу. То, что они настают, видно было невооружённым, так сказать, глазом. Союз республик свободных разваливался на глазах: каждая из них неожиданно вспомнила о своей самобытности, зачастую мнимой. Создавались национальные фронты, утверждались государственные языки, русских называли оккупантами.

Безудержная либерализация всего и вся для него, прожившего 40 лет в условиях дисциплины и порядка, стала мокрым холодным снегом, заносившим мозги. Из каждого «утюга» неслись слегка замаскированные проклятия советской власти, и ему, отдавшему 20 лет промышленности, было больно это слышать. И, как водится, чехарда в верхах больно ударяла по простому народу.

Год заслуживал определения «проклятый». Череда похорон родных и близких вызывала ярость, и потому он был весь издёрган от неё, от переезда, от смены работы, от привыкания к новым условиям, новым требованиям, новым людям. В душе светилась единственная радость, что двадцать лет назад при распределении после диплома он не соблазнился престижной работой в Литве, а выбрал крупный завод недалеко от родного областного центра. Как бы он теперь с семьёй выбирался из ставшей враждебной Прибалтики?

Возвращался он как-то хмурой осенью с могилы мамы, и встретилась ему бывшая соседка по частным домам в городском посёлке. Тётя Мотя – сухопарая, высокая старуха с продолговатым худым лицом и костистым носом. Разговорились.

Подробнее...

У одиннадцатилетнего Мишки нелегкая, и в то же время почти типичная судьба для новейших времён. Мама родила его не в браке, а потом вышла замуж за «надёжного и денежного» мужчину и подарила пятилетнему Мишке «молочного» брата. Любовь мамы тут же перекинулась на младшего сына, а Мишка стал как бы с боку-припёку, если не сказать прямо – в тягость.

Хорошо, что у Мишки стойкий, неунывающий характер. Он, тем более, укрепился оттого, что в детском садике, куда он с пяти лет ходит сам, у него среди однолеток непререкаемый авторитет. И не за счёт крупности и силы (Мишка худосочен и не велик ростом), а сообразительности и находчивости. Но и ему порой становится тошно видеть, как мама тетешкает младшего, не обращая на него ни малейшего внимания. Тогда он уходит в тёмную комнату (есть такие в «хрущобах»), садится на табуретку и закрывает лицо худенькими ладонями. Отвернувшись в угол, он думает. Плакать Мишка не умеет.

Подробнее...

ЗА последний месяц телевизионный канал «Золотая коллекция «Мосфильма» показал два ретро-фильма «Инспектор ГАИ» (1982г.) и «Не послать бы нам… гонца» (1998). Начнём нелёгкий наш рассказ в хронологическом порядке.

Как известно, в ноябре 1982 года скончался «теоретик развитОго социализма» генсек КПСС Леонид Брежнев. Истинные сторонники социалистического мироустройства, являющего, несомненно, передовым по сравнению с капиталистическим миром, чувствовали необходимость в наведении элементарной дисциплины в стране. Гражданское общество к этому времени практически разделилось на «умеющих жить» богатых казнокрадов и теневых «цеховиков», с одной стороны, и простой народ, в поте лица своего зарабатывающего на кусок ржаного хлеба, с другой. Социалистическую идею практически в открытую стала грызть либеральная номенклатура (частью её была «творческая» интеллигенция), оторвавшаяся от народа, презрительно называвшая его «гегемоном». Это самая лестная характеристика, между собой народ они звали «быдлом» - рабочим скотом.

Одним, как начальник СТО районного масштаба Трунов (Н.Михалков), демонстрирующим в фильме «Инспектор ГАИ» жизненную философию либеральных толстосумов "одним всё можно, а другим нельзя». «Другим» в этом фильме выступает старлейт ГАИ Зыкин (С Никоненко), свято чтящий букву и дух закона. Зыкин пытается довести свои взгляды честного, неподкупного человека до приблатнённого Трунова, летающего на выходные в Ялту, и считающего, что ему, «хозяину жизни», правила дорожного движения не указ.

Подробнее...

Опубликовано в Литгазете №17 от 3-9 мая.

Такой подзаголовок предпослан новому 6-ому сезону детективного сериала «Невский», который идёт на НТВ с 10 апреля. Сам сериал (всего с 2016г. прошло 150 серий), отличающийся механическим нагромождением кровавых преступлений, заурядных персонажей, бесконечных драк и стрельбы, откровенного садизма, приводит в тяжёлое замешательство. Зачем сиё? Сериал – яркое воплощение, так называемого, «кина», созданного на основе чтива. Художественному разбору он не подлежит. Невозможно проанализировать то, что только утомляет глаза, не затрагивая ум и сердце. Но естественным образом задаёшься вопросом, как мы дошли до жизни такой, в которой за справедливость приходится расплачиваться? Или это происходит по прихоти создателей «кина», до конца не понимающих социально-нравственного смысла этого слова?

Герой, майор Павел Семёнов, служит в силовой структуре (МВД), имеющейся в каждом уважающем себя государстве для поддержания порядка. Иначе говоря, для обеспечения справедливости, ибо воровать у человека, издеваться над ним, тем более, лишать жизни,– это несправедливо. Да извинят меня сценаристы, режиссеры и прочие участники «этого важнейшего из искусств» за столь прописные истины. Все мы, в том числе и вышеназванные участники, расплачиваемся за ту или иную работу ради куска хлеба своим временем, здоровьем, а порой и жизнью. И, конечно, каждому ясно, что работа кондитера отличается от условий работника силового ведомства. Ключевое слово в предыдущих фразах - «сила».

Подробнее...