Михаил Чижов

По субботам, как правило, любители интеллектуального телевидения смотрят «Агору», руководит которой Михаил Швыдкой. На исходе первой декады октября гости и зрители разбирались в «Синтезе искусств, как форме художественного высказывания». Было произнесено много иностранных слов, названы десятки имён и фамилий деятелей искусств, в основном, зарубежных, обрисованы перспективы.

Когда звучат слова: «синтез и искусство» на ум приходит прикладной их смысл. Возьмём, к примеру, шёлк. Он бывает трёх видов: натуральный, искусственный и синтетический. Над созданием первого трудятся гусеницы шелкопряда, второй вид получают путём химического воздействия на древесину (вискозный шёлк). В третьем виде нет ни на йоту ни природного, ни натурального, – это продукт, получаемый в результате взаимодействия кислот, щелочей, искусственных смол в реакторах и других аппаратах, то есть можно говорить о третьем уровне переработки. Понятное дело, что первый, натуральный продукт, самый дорогой.

Нечто подобное можно заметить и в культуре. Николай Цискаридзе, один из участников ток-шоу верно заметил, что один из спектаклей, получивший «Маску-шмаску», о котором критики восторженно кричат, собирает в лучшем случае половину зала. Да, и в этой половине 80% сидят, уткнувшись в смартфоны. А, к примеру, балет «Спартак» Большого театра, более 50 лет вывозимый за рубеж, несмотря на негатив со стороны идеологически ангажированных критиков, собирает полные залы из года в год. Почему? Потому что он сделан «как надо» (имеется ввиду без наворотов) с соблюдением требований классического балета. Исходя из этого Цискаридзе сформулировал такой тезис: «Человек, как потребитель искусств, хочет получать удовольствие». От кино ли, от балета, от романа, от картины. Сравнение зрителя (читателя) с потребителем несколько не понравилось Швыдкому и Варламову (писателю и ректору Литературного института). Думается, что их задело только слово «потребитель», которое ныне токсично. Но и только: суть-то остаётся верной.

Примерно подобную точку зрения на междисциплинарность (новый термин) искусств высказал и режиссер Павел Брюн после просмотра того же спектакля с наворотами: «Я был ошарашен, но не был тронут!».

 Как ни крути ноль, из него не получится единица. Сколько не синтезируй жанры искусств, он (синтез) должен думать о зрителе, чтобы ему было не только интересно, но и познавательно. «Человек хочет опыта, и синтез – это не навал», - так Павел Брюн конкретизировал суть синтеза. И это несомненно так. Нельзя мешать в кучу сало, мёд, д….мо и кашу.

Варламов попытался задать обсуждению несколько другой аспект, имея ввиду особенности национальных искусств. Слова Пушкина «Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать» он оценил, как русскую идею. Многоопытный ведущий тут же толерантно дезавуировал это направление, рассказав притчу, как некая японка хотела выйти замуж за русского.

-Зачем? - Спросили её друзья.

-Чтобы страдать!

На что Цискаридзе отозвался, что и в страдании заключена толика удовольствия.

«Молодая, милая барышня», - так отозвался ведущий о театральной художнице Марии Трегубовой, - поддержала «стариков» Брюна, Цискаридзе и Варламова. Она сказала примечательную фразу: «Надо иметь смелость сделать консервативный спектакль». Спектакль, в котором не было бы ничего лишнего. Цискаридзе уточнил:

-Сделать как надо, а не консервативно.

Далее он пояснил, как делаются ныне спектакли. Монолог Гамлета выглядит примерно так: 

-Гамлет произносит: «Быть», потом расстёгивает ширинку, облегчается и продолжает: «Или не быть?»

Можно догадаться какую постановку трагедии Шекспира он имел ввиду. И потому Николай Цискаридзе понимает синтез, как творческую общность взглядов режиссёра, актёров, театрального художника, композитора, а не как междисциплинарность.

 Со «стариками», воспитанными на традициях классической эстетики, всё ясно, но они деликатно молчали, когда слово молвила куратор современного искусства Катя Бочавар, директор государственной галереи «ГРАУНД-Солянка». Поясню, ГРАУНД – это аббревиатура: Государственный районный артистический университет независимых дарований. Она с некоторым вызовом уточнила, что является директором государственного учреждения, но делает только то, «что Я хочу!»

Михаил Швыдкой её слегка поддел: «На государственные деньги? А государственное задание?»

О Кате немного поподробнее. Она родилась в Москве, закончила столичный текстильный институт по дизайну тканей. Уехала в США и прожила в Нью-Йорке 15 лет, вернулась в Москву передавать американский опыт современного искусства русской публике. Себя она позиционирует дизайнером, режиссёром, художником, архитектором выставочных пространств, куратором современного искусства. Уточню, что это такое искусство (хочется взять это слово в кавычки), где демонстрируются инсталяции из унитазов, прокладок, проволок и прочих бытовых предметов со сложным «смыслом», недоступным каждому. Вспоминается Марат Гельман со своими красными человечками без головы, рыбой на трёх ногах, куча дров в виде буквы «П» (которую местные жители пытаются поджечь), обгрызенное кирпичное яблоко в Перми. На эти художества и заработную плату Гельману Пермский областной бюджет истратил два (2) миллиарда рублей. Чтобы заткнуть дыру в бюджете, сократили 42% работников несовременной культуры, закрыли 197 библиотек.   

Пришлось покопаться в Сети, чтобы разобраться в Катином «антитеатре, антиспектаклях» и прочих «анти», столь характерных нигилистам.

Нашёл отзывы зрителей. Вот что думает о выставке afelija. «Светомузыка в туалете – единственное, что я запомнила и что мне было в какой-то степени приятно во всей галерее». Или «Висят три проволочки в пространстве и т.п. ерунда. Но может кому-то по вкусу такое… (Gernika). Или Екатерина Ж. «Выставка странная. Психоделика какая-то… В полутёмном зале можно сесть на чёрный кожаный диван и под странные напевы улететь в третье измерение. Посетители тоже необычные, в основном, молодёжь, поколение XXI века… Здесь, в галерее, происходит в какой-то степени отрыв от реальности». Другая посетительница, сидя на диване, увидела во сне себя в детстве и была очень довольна.

Катя Бочавар гордится тем, что на галерее есть школа по подготовке гидов-экскурсоводов, разбирающихся в современном искусстве. Эти спецы объясняют смысл увиденного (!?). Задача одна: манипулировать сознанием молодых, увести зрителей в мир грёз, ложных идей, сформировать завышенное самомнение. Вид трёх проволочек в пространстве дилетанту подсказывает, что так и он может сделать.

Но вернёмся к ток-шоу. Катя подводит некоторый итог своей работы: «Искусство – это территория свободного человека. Важно попасть в сюжет современной жизни».

Сегодня Катя попадёт в «сюжет», а завтра? Классика потому и вечна, что не зависит от времени, она актуальна всегда, она понятна всем. Конечно, нет правил без исключений.  

Начиная передачу, ведущий привёл выдержку из письма психиатра Фрейда Эйнштейну. «Единственное, что может остановить войну – это культура». От себя Михаил Швыдкой добавил: «Чем больше искусства, тем меньше войн». Думается всё-таки, что дело не в количестве, а в качестве. Современное искусство, представляемое Катей Бочавар, Маратом Гельманом, Григорием Потоцким (скульптура Есенина – падшего ангела) вряд ли способно к великой цели «остановить войну».