Приходится поражаться насколько же честолюбивы некоторые люди. До умопомрачения!
Самый доходчивый пример подобного помрачения вычитан мной из неких воспоминаний. Одна современная девица очень хотела стать моделью или, как модно говорить, топ-моделью. Но до искомого роста, требуемого в модельном бизнесе (один метр семьдесят пять сантиметров), ей не хватало двух. Взвесив «за» и «против», она едет в клинику доктора Илизарова, где ей ломают берцовые кости и на вытяжке наращивают эти вожделенные два сантиметра. Не знаю, насколько удачной была модельная её судьба, но с таким неукротимо-деятельным честолюбием, думается, она добилась «славы». Если уж не красотой сломанных ножек, то через интимную связь с импресарио – наверняка.
Это случай произошел в докомпьютерную эру. Ныне обуреваемые жаждой «славы» честолюбивые девицы выставляют в социальных (непонятно, чего в них социального) сетях свои фото-неглиже, ловя лайки, признание. То, что оно дурно пахнет, их не смущает. Признание, как и деньги, по их мнению, нужно добывать любой ценой.
Отчасти можно понять талантливых людей, строящих жизнь, подчиняя её поисками этой самой славы. Известно, например, как Василий Шукшин чуть ли не молился, мечтая о всесоюзной и всемирной известности. Мы прощаем Шукшину и ему подобным (очень мало их число) эти заклинания, закрываем глаза на порой сомнительные действия, так как они умели мыслить и созидать, а не только фотографироваться в срамном виде.
Совсем худо, когда общество отождествляет ум, знания с популярностью, не замечая, что она дешёвая. Тогда дешевеет и общество, получая название - публика. Честолюбивые люди знают: публика падка на блеск мишуры и не может отличить его от блеска золота. Знают, что чем скабрезнее их выходки, тем громче аплодисменты.
Печаль моя темна и беспросветна, когда СМИ раскручивают бесконечные разводы безголосых (да, и голосистых тоже) певичек, смакуют мордобои «звёздных героев», роются в грязном белье «кумиров». Грустно слышать, как им, будто признанным экспертам, задают вопросы о внешней политике, об экономике, о культуре.
Современная цивилизации своему становлению обязана христианству. Русская культура отличалась (и пока ещё отличается) от западной в той же мере, как православие от католицизма. Последний более жесток, решителен, блудлив. Достаточно вспомнить крестовые походы, инквизицию и предательское разрушение крестоносцами Константинополя в 1204 году вместо освобождения Иерусалима, на ту пору находящегося под игом мусульман. Смирение перед Богом, как основная заповедь христианства, было разрушено католическими монахами, взявшими меч в руки (ордена тамплиеров, крестоносцев). Они доказывали правоту мечом, огнём, вероломством (суть слова - «ломающий веру»). На сломанной вере, как на удобренной почве, стало процветать честолюбие, а не смирение. Христианство Запада почило в бозе в годы Первой Мировой войны. Затем по кругу, как в Средние века, взошла ночь нацизма – расизм новейших крестоносцев, «тысячелетний рейх», война, поражение и новое возрождение на Украине и в странах Восточной Европы. Доказательства? Разрушение памятников советским воинам на Украине и в Европе!
Вывод из столь долгого экскурса? Россия (русские) – это не только не Америка, но и не Европа, погрязшие в аморализме и постмодернизме.ÂÂ Много сломано копий в спорах и в недоумении: почему русские такие терпеливые вплоть до пассивной покорности? В русских, как в родовом завете, до сих пор жив дух православного смирения. Жив несмотря на компьютеризацию, советскую и антисоветскую идеологии, разрушение коллективизма, демократическую вседозволенность, нигилизм. А, значит, русским чуждо честолюбие и, тем более, его высшая стадия - тщеславие.
Фёдор Шаляпин, первый русский певец добившийся мировой известности, с горечью признавал, что русские в абсолютном большинстве не публичные люди. В книге воспоминаний он писал, что дай русскому слово на любом важном мероприятии или за праздничным столом, то, вставая, он непременно уронит или рюмку, или тарелку, и, волнуясь, не сможет внятно связать пару фраз.
Сердцем чувствуя этот «недостаток», русские люди не рвутся на сцену, на публику, в записные ораторы, оставаясь скромными, верными тружениками в материальной сфере производства, в военном деле и науке. «Виной» этому – православие, накрепко въевшееся в душу русских за прошедшее тысячелетие, хотя зачастую и несознаваемое. Природное и христианское смирение дополнялось политикой принижения «национальной гордости великороссов» как в царский, так и в советский и в буржуазный периоды.
Отсутствие честолюбия у русских в XXI стало видным даже невооруженным взглядом. Достаточно посмотреть на титры кинофильмов, телефильмов, вспомнить актёров театра, кино, политиков, крупных чиновников, ведущих теленовостей, обозревателей. Русские фамилии среди них исключительная редкость. И даже она (редкость) не должна обманывать людей: ведь окончание на «ов» - это лишь дань отцовству.
«Плавильный котёл» советского интернационализма, Великая Отечественная война, опустошение русских сёл и деревень за сто лет почти полностью уничтожили русскую нацию.
Если вам встретится честолюбивый и, тем более, тщеславный человек с русской фамилией, знайте, что по материнской линии русским духом не пахнет. Пройдёт ещё двадцать-тридцать лет и молодой повеса, читая пушкинские строки: «Там русский дух… там Русью пахнет», не сразу поймёт, о чём идёт речь.