В Новогоднюю ночь смотрел фильм-концерт «Луи Армстронг в Австралии». Обратил внимание, как выделяется у великого трубача мозоль на верхней губе. Она растёт от ежедневных многочасовых тренировок. Без мозоли не выжать из трубы чистые звуки печали и радости, гнева и тоски, любви и счастья. Все те чувства, что способна оживить музыка.
Про эту особенность умелых трубачей я услышал впервые в институте от дружка, с которым учился пять лет, работал в одном цеху восемь лет. Мы встречались семьями, вместе встречали Новые года.
Он родился во время Великой Отечественной войны в маленьком провинциальном городке, мальчонкой голодал, в школе начал играть на пионерском горне. Играл на трубе в составе группы советских войск в Германии, и вот институт. За год подготовки к вступительным экзаменам в ВУЗ мозоль на губе исчезла, но кто-то узнал о его музыкальных способностях и пригласил в институтский оркестр. Дружок мучился, наращивая эту мозоль, чтобы потерять её после окончания института уже навсегда.
И голова у него «варила» хорошо, и карьерный рост был под стать способностям. Но все мы родом из детства, а оно голодное аукнулось ему через пятьдесят лет. Он едва переплыл этот Рубикон.
«Жизнь – обман с чарующей тоскою», - сказал поэт. И тут без вариантов, сколь не сожалей об этом.