Михаил Чижов

С 2010 года вся российская властная элита, начиная с президента до СМИ (четвертая власть), озаботилась модернизацией страны. Конечно же,  мощнейшая по объему и разрушительная по глубине воздействия на массы деиндустриализация, что произошла в России в последние 20 лет, заставит задуматься каждого. Даже самого ленивого и нехозяйственного человека. Да и  техногенные катастрофы, подобные той, что случилась на Саяно-Шушенской ГЭС и шахте «Распадская», не остаются вне сознания. Что же дальше? Мрак и немощь?

По расчетам, приведенным в журнале высшего законодательного органа власти – Федерального Собрания – «Российская Федерация сегодня», к 2015 году Россия из-за износа энергетического оборудования может потерять 100 млн. кВт – половину мощности всей энергетической отрасли. Значит, даже той оставшейся на плаву промышленности грозит удушье: ведь, как известно, без электричества, как без воды: и не туда, и не сюда. Специально упомянута самая важная, энергетическая, отрасль, дающая начало всему промышленному и социальному развитию любой страны. Достаточно вспомнить план ГОЭЛРО (1920г.), с которого началась советская индустриализация, выведшая СССР в передовые страны мира и позволившая победить супериндустриальную фашистскую Германию и её не менее индустриальных сателлитов в годы второй мировой войны.

Если в 1927-1938 гг. возникали новые промышленные районы, и образовалось свыше 110 новых городов, то по данным журнала «Русский репортер» в современной России 208 заброшенных городов, в которых гуляет только ветер. За последние 20 лет не стало 20000 сел и деревень, и ещё 20 тысяч на грани исчезновения, в них осталось по 5-7 стариков. Но что-то не слышно из уст первых лиц о восстановлении  старой или создании новой экспортно-конкурентной экономики. Речь все больше идет о каких-то частностях, а именно: об энергосберегающих бытовых лампочках, о нанотехнологиях, о развитии информационных сетей.

Перечисленные вещи, возможно, нужны, но не «царское» это дело для президента считать какие-то лампочки, пусть даже самые-самые. Но и тут незадача. Схем сбора, вывоза и утилизации отработанных бытовых и  ядовитых энергосберегающих ламп, каждая колба которой содержит до 70мг опасной для здоровья ртути, нет. И вымирающий русский народ будет уходить в мир иной еще быстрее. Также нет современных заводов и фабрик для внедрения чудес «нано».

Вот свежий пример. Одно московское, небольшое научно-промышленное предприятие разработало способ, изготовило и испытало клапаны для сердца, которых нет нигде в мире: прочны, эластичны, легки. Испросило финансовую помощь у государства и бизнеса: «Вот вам инновационный продукт, которым можно торговать во всем мире и получать прибыль». Никто не помог. Китай узнал, выделил деньги и готовит документы на покупку не только технологии, но и всего производства. Клапаны через год-два будут продаваться нам же, но по бешеной цене. О такой модернизации мы мечтаем?

 

Где же взять огромные деньжищи, чтобы сдвинуть застрявший в болоте (туда вели рельсы монетаризма) локомотив российской экономики?

Бюджет страны дефицитный, средства инвестиционных фондов «надежно» спрятаны в зарубежных банках и работают на чужие цели. Да и не сгорели ли они в результате все усиливающегося мирового финансово-экономического кризиса? Выручка частных компаний также уходит на Запад (пример государства заразителен), энергетики вдруг «потеряли» триллион рублей на ускоренное развитие отрасли, а золотовалютные запасы, как у скупого рыцаря, хранятся в темных, глубоких подвалах. Не достать! Эти запасы, как говорят власти, на случай нового, очередного мирового кризиса. То есть на закупку у индустриального Китая продовольствия, шурупов, белья, телевизоров, стиральных машин, сердечных клапанов, кукол и других детских,  и не совсем, игрушек, которых не производим, боясь запачкать постиндустриальные ручки.

Не лучше ли вспомнить советы А.С. Пушкина:

«Как государство богатеет,

И чем живет, и почему

Не нужно золота ему,

Когда простой продукт имеет»,

- и стать индустриальными и аграрным, и сработать как можно больше простых, но продаваемых продуктов, кроме природных богатств, конечно?

На первый взгляд, здравая мысль наконец-то залетела в высокие и властные головы, что позволила всплыть слову «модернизация». Только вот искренне ли это желание со стороны власти, и не поздно ли она заговорила об этом? Именно заговорила, так как практических мер пока никаких не видно (смотри примеры выше). Хотя даже в сказках есть предупреждение: «Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается». В жизни уж тем более.

Но не о путях и способах восстановления разрушенной экономики (о ней стараются не говорить) пойдет речь, а о готовности, возможности и желаниях участников к некой модернизации. Хотя не о ней, как частности, надо говорить, а о новой индустриализации, подобно той, что провел И.В.Сталин.

Исполнителей модернизации производства, а затем и всей страны (так заявляют президент и СМИ) можно определить числом «три». Власть, указующая пути и направления, то есть чиновники всех мастей и уровней, бизнесмены и рабочий народ.

Свита, как известно, делает короля, который командует, а свита (челядь – так она называется в народе) при телекамерах аплодирует, а в кулуарах тихо и недовольно ропщет. Зачем ей лишние хлопоты? За 20 лет либеральных реформ из чиновничьего менталитета начисто выветрился дух промышленного созидания.

Если бы только у чиновников. Недавно я выступал перед старшеклассниками одной из школ большого моногорода, родители большинства которых работают на прибыльном нефтеперегонном заводе. На вопрос: «У кого родители работают на заводе?» - взметнулся лес рук. Однако вопрос «Кто желает идти по стопам отцов?» вызвал заминку и поднялись лишь две руки. Это личное наблюдение подтверждает печальные результаты социологических опросов, согласно которым 75% лиц старше 18 лет не связывают свое будущее с Россией, не говоря, уж о российском производстве. Или вот интересные цифры. Из 650 тыс. молодых людей, окончивших в 2011 году школу, 750 тысяч поступили в ВУЗы!? Лишние 100 тысяч объясняются притоком из стран бывшего СССР. Кому делать модернизацию? Я уж не говорю о новой индустриализации. Кто возьмет в руки мастерок, рубанок, «болгарку», отвертку и прочие инструменты золотых рабочих рук?

Интересное статистическое наблюдение: численность чиновничества за эти годы возросла в 4-5 раз, и это при полной компьютеризации государственного аппарата. Во столько же раз уменьшился объем промышленного производства.

«Созидание есть, прежде всего, прочная дисциплина интересов и страстей», - сказал русский философ К.Н. Леонтьев 130 лет назад. Но чиновники за годы либеральной вольницы совсем избаловались и сменили государственные интересы на личные: откаты, распилы «бабла», строительство дач и прочие буржуазные прелести. Дисциплина же, понимаемая, как пережиток проклятого советского прошлого, под лучами либерального солнца растаяла апрельским снегом.

Отсюда напрашивается вывод: власть просто-напросто боится делать реальные шаги (кроме пресловутого проекта Сколково, о котором ниже) для восстановления и модернизации промышленности, три из которых наиболее важны и неотложны. Сакральное число «три», особенно для Руси, а именно:

1)прекратить вывоз частного и государственного капитала за границу и направить его на модернизацию,

2)ввести конфискацию имущества всей семьи коррупционера, осужденного по закону,

3)внедрить прогрессивную шкалу подоходного налога.

Удержусь от подробного комментирования этих мер, а скажу лишь о последнем. В США, например, человек, получающий в год чуть более 100 тысяч долларов, половину из них отдает государству, а у нас 13% с много- миллиардных доходов.

Власть же четко знает, что она не сможет ввести эти меры, ударяющие по своим друзьям бизнесменам, которым она обязана помощью в строительстве, например, олимпийских объектов в Сочи, автотрассы «Формулы-1», договор о создании которой подписывал, как все видели по TV, О.Дерипаска. Но это не благотворительная помощь, подобная той, что оказывали государству купцы-старообрядцы сто лет назад, а вымогательство очередных преференций. Таких как, продажа «Русалу», принадлежащего Дерипаске, контрольного пакета акций  Саяно-Шушенской ГЭС.

Потому-то верховная власть всерьез озабочена тем, что у неё не получится построить новые заводы и фабрики так же быстро и эффективно, как в тридцатые годы при Сталине. Этим, в основном, объясняется та усилившаяся в последнее время хула всех достижений советской власти. Да и зачем либералам эта индустриализация?

Нынешним властям лучше тихая, сытно-мутная заводь: ведь бурным, вновь окрепшим при индустриализации рабочим потоком их может смыть. И, зная о собственном нежелании модернизироваться и изменяться, властные чиновники, предвидя и готовя провал модернизации, пытаются перевалить вину с больной головы на здоровую. То есть, на народ. Плохой, мол, он у нас в России. Звучат такие речи. Ох, как звучат!

И что же народ, обычно хорошо играющий роль бурного потока? Он за 20 последних лет, превративших страну в либеральный отстойник, стал другим. Он не то, что не внемлет, его, как сплоченной общности людей (иначе это не народ), способной в едином порыве решать задачи эволюционного, научно-технического (и прочих красивых и нужных целей) развития страны, просто не стало. Понятно, что это жуткая истина, но … Место народа сейчас занимает, в основном, масса мелкобуржуазных и пугливо-вороватых обывателей - «планктон», если применить сленг высших бюрократов и нуворишей. Верное, выверенное слово! Каждый рачок, моллюск или амеба из этого планктона не способны противостоять течению воды (произволу власти), так как в чем-то «замазаны» или «связаны» с ней и не смеют сказать ей суровое «табу» или дать «добро» на великое, общее дело. Интеллигенция уже не противится, как прежде, либеральной власти. Лишь отдельные индивидуумы поднимают голос и быстро замолкают, подкупленные.

У нас же, в России, цены на продовольствие выросли в одно лишь лето 2010 года на десятки процентов, а на гречневую крупу так в три раза (300%!), и тишина. Где демонстранты? Где профсоюзы? Где знамена? Где рабочие – передовой класс общества?

Великая апатия овладела русским народом-богатырем. Опоили его  либеральные демократы «мертвой» водой, и не может он пошевелить ни ногами, ни руками, погрузившись в летаргический сон.

 

Виноват ли он, вкусив всученную ему обманным путем воду забвения: исторического, национального, культурного? Думается, нет! Русских, как и эскимосов, и чукчей, начал опаивать «бормотухой» (плодово-ягодными винами) ещё Никита Хрущев, пытаясь пополнить казну в погоне за Америкой. Что из этого вышло, мы все помним.

При либералах море разливанное из паленой водки, энергетических напитков и пива вообще вышло из берегов. «Свободный» рынок (точнее «базар») добавил еще целую кучу соблазнов к товарам забвения: наркотики, проституцию, педофилию, организованный бандитизм, сократив при этом в четыре раза число рабочих мест.

Теперь же специалисты говорят: «Если срочно не принять меры, то через 10-15 лет мы придем к полной катастрофе – квалифицированных рабочих просто не останется» (журнал «Российская Федерация сегодня»). Дорогой читатель, вы чувствуете принятие срочных мер? Я – нет! Наоборот, в бюджете 2011 года вчетверо (!) сокращены расходы на начальное профессиональное образование, на 17% - на среднее профессиональное, 6% не досчиталась подготовка, переподготовка и повышение квалификации кадров.

И не надо верить высказываниям такого типа: «У пролетариата нет родины». Да, и не должна быть родина растяжимой во мнениях, либеральной и космополитической, уничтожающей  рабочие места. Но вот о национальной Родине, думающей о народе, мечтает каждый рабочий и крестьянин-хлебороб!

Суровый 1941 год заставил прозреть (сейчас мы тоже многое стали понимать, только поздно) многих, в том числе, лучшую часть интеллигенции. Константин Симонов верно отразил это видение в своем знаменитом стихе «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины…», сказав поразительно верные слова.

«Ты знаешь, наверное, все-таки Родина –

Не дом городской, где ты празднично жил,

А эти проселки, что дедами пройдены.

С простыми крестами их русских могил».

Вот деды-то, трудолюбиво, без истощения земли, веками поднимающие ярь и зябь на одном и том же бугре, спаянные сельской общиной, и составлявшие 100 лет назад 85% населения Руси, и были народом, способным идти, куда позовет уважаемая ими власть. На войну ли со шведами и французами, или кайзером Вильгельмом, или в революцию, или на индустриализацию (да и коллективизацию тоже, как ни страшно это действо), или на битвы с фашизмом, или в космос.

Есть одно, наиглавнейшее качество народа – трудолюбие, отмечаемое, прежде всего, специалистами, характеризующими ту или иную этническую общность людей. Не вызывает во всем мире возражений факт, что трудолюбивы китайцы, японцы, вьетнамцы, корейцы. Трудолюбивыми были и русские.

 

И при этом культ труда пропагандировался у нас, как основа жизни. В городской нижегородской квартире Максима Горького (дом Киршбаума) сейчас музей. В детской (!) комнате, по переду,  столярный верстак, над ним фото сына Максима, строгающего рейки. Известна фотография врача и революционера Сергея Мицкевича с фуганком в руках. В каком, даже загородном доме небедного интеллигента можно сейчас найти мастерскую? Но это так, риторика.

Суть в другом. Любое западное, либеральное и постиндустриальное государство, курсом которого идет Россия, сторонится человеческого труда, как черт ладана, и старается по возможности вывести его из оборота. Современные рассуждения олигархов и властных чиновников, например, таковы: пусть китайцы (корейцы, африканцы, малайцы) потеют за нас.

Мне пришлось немало пожить в Америке. Наблюдал такую картину: исправный велосипед (нет одной лишь педали) неделями стоит у скамейки на детской площадке. Средний американец не привык, не научен что-либо делать своими руками. Легче выбросить. Развязанные шнурки на ботинках – это не писк моды, а элементарнейшее неумение их завязывать. Смешно? Не верите? Но это так!

И это дурное, с «легкой» руки США, поветрие распространилось почти по всему развитому миру, кроме Китая, Индии и стран Юго-Восточной Азии. Вспомним телевизионные новости по каналу «Евро-ньюс» во время протеста западноевропейских фермеров, сливающих молоко на поля из-за низких цен. Бельгийская доярка с возмущением говорит: «Мы покажем этим людям в белых манишках и бабочках, откуда берется молоко». Кто эти люди? - я думаю всем понятно.

В либеральной России борьба с физическим трудом приняла наиболее позорные формы. Останавливая материальное производство, понижая производительность труда на немногих оставшихся заводах и фабриках ввозом безропотных «гастарбайтеров», власть системно разрушает результаты народных достижений, приносящих радость созидания и гордости за Родину. Широко предлагаются другие «радости»: водка, наркотики, секс (проституция). В одной лишь Москве полмиллиона проституток.

Люмпен несет в себе только одну мысль: где бы и что украсть для следующей дозы. Ею может быть стакан водки или укол. Каким исполнителем идеи «модернизации» он может быть??? Но власти от этого факта сытно, тепло и спокойно. Множество тихих обывателей, забившихся в тараканьи щели, исправно платящих подоходный налог, защищает их покой.

Упомянув «гастарбайтеров», скажем несколько слов о бизнесе, о его заинтересованности в модернизации принадлежащего ему производства. Спросим себя: зачем ему модернизироваться, если власть разрешает бизнесу вывозить деньги в другие страны и покупать там дорогущие особняки и прочие блага, а не вкладывать их в российское производство. Почему рвануло на Саяно-Шушенской ГЭС? Из-за фиктивно проведенного ремонта, потому что денег жалко на его качество. Приказать же бизнесу не вывозить деньги за границу власть уже не может. Об этом мы говорили выше.

В своей программной, публицистической статье «Жить не по лжи!» А.И. Солженицын отметил, что от бессовестных исполнителей трудно ожидать успеха в делах при любом общественно-политическом строе. Говорить же о совести бизнесменов, допустивших из-за жадности взрывы на Саяно-Шушенской ГЭС, на шахте «Распадской», пожар в кафе «Хромая лошадь», гибель теплохода «Булгария», наверное, не следует, чтобы лишний раз не тревожить души погибших и их родственников. И так все понятно.

Закрывая средние школы в «малоперспективных» селах (в Нижегородской области в 2010г. закрыто 120 школ), без остатка уничтожается русское крестьянство, некогда основная сила России. Школа на селе раньше считалась храмом знаний, и потому: нет храма – нет и села. Про заросшие сорняком и березняком поля и вымирающие деревни не писал, наверное, только очень равнодушный журналист или заядлый либерал.

Итак: некому и не для кого (власть, испортив свой народ, теперь его презирает) модернизировать страну, её промышленное и сельское производство. Если только для Запада?!

Вот потому-то столь мощно декларируемая модернизация вылилась в такую чудовищную форму, как одиозное и одинокое Сколково. Вот потому-то эту форму поддерживают на Западе, где понимают: все научные достижения немногих талантливых русских, оставшихся в России, найдут применение не в ней. Использовать новейшие технологии в России негде по самой простой причине: недостатка квалифицированных рабочих рук. Читай: современных заводов и фабрик.

Верхи не хотят индустриализации, а лишь декларируют, а низы (рабочие и крестьяне) не могут, так как их число ничтожно мало. В точных науках показателем, стремящимся к нулю, обычно пренебрегают. И, по большому счету, задаваться вопросом: «каким образом использовать особенности национального характера в процессе модернизации нашей страны?» не стоит из-за ничтожно малого числа исполнителей. Полтора миллиона чиновников в счет не берем, так как к мартену они наверняка не встанут. Только лишь в политике, философии и социологии о модернизации можно рассуждать бесконечно.

Единственное же, что царапает сознание – это провокационная составляющая, звучащая в контексте основного вопроса. «Не повредит ли модернизации по типу Сколково «дрянной» русский характер, проваливающий любую реформу?» Нет, не повредит. Двадцать тысяч  профессиональных рабочих на 140 миллионную страну все же найдется. Как среди половины миллиона проституток Москвы, можно выделить 5 тысяч профессионалок высшего интуристского класса.

И не надо питать себя иллюзиями, будто бы власть (Путин говорил о 25 миллионах новых рабочих мест!?) хочет путем «модернизации» поднять моральное, физическое и финансовое благосостояние своего народа, ибо возврата к подлинной индустриализации не будет. Если власть всегда любила и любит «портить» (обесценивать) металлические монеты, давая указания подмешивать в серебро, например, цинк и другие неблагородные металлы, так и, особенно сейчас, она «любит» испорченный, маломощный народ. Её страшит большое число активных, думающих рабочих, как в Китае: вдруг выйдут на улицы!

Применив логический закон о достаточности оснований или принцип «бритвы Оккама», звучащий так: «Не умножай сущности сверх необходимого», можно по приведенным примерам неопровержимо сказать, что только верховная власть виновата в ухудшении моральных и профессиональных черт русского народа, некогда достойного носителя высоких нравственных и трудовых качеств, и, следовательно, в никчемном будущем страны с названием Россия.

Что же нас ожидает?

Лет 30-50 будем проедать нефть и газ, пока запасы их не закончатся, если раньше не вспыхнет третья мировая война, развязанная США в борьбе за ресурсы и списание своего 14трлн долга. Неготовая к войне Россия, несомненно, примкнет к Западу (сильна пятая колонна в стране), который проиграет Китаю, имеющему НАРОД. И этот сценарий был предсказан великим русским умом Константина Николаевича Леонтьева, сказавшего 130 лет назад, что смерть России придет «с Востока от меча пробужденных китайцев». Всё-то, всё русские патриоты и консерваторы знали, да только, кто к ним прислушивался. Если только они, китайцы.

К тому времени умрут пожилые и единственные профессиональные рабочие, после чего станки, домны, мартены, электролизеры встанут. Но могут и не встать, если промышленное производство полностью перейдет в руки китайцев, которые обучат молодых рабов с территории России. Такие примеры уже есть. Православное население исчезнет, бал будут править мусульмане, конфуцианцы, буддисты.

Китай экономически оккупирует всю территорию, что восточнее уральского хребта.

Государственным языком станет английский, на котором будет говорить многочисленная правящая камарилья и её обслуга. Не желающие работать на иностранных заводах, рудниках, полях и говорить по-английски или по-китайски будут доживать век с керосиновыми лампами или лучинами, если их найдут.

Тайги и других лесов почти не останется: так мелколесье кое-какое. И если орел вздумает пролететь поздним вечером над бывшей Россией, то ему с высоты птичьего полета представится следующая картина: редкие, но очень яркие огни городов рядом с заводами и сельскохозяйственными центрами. Все остальное пространство будет сливаться в сплошную, безлюдную и непроглядную тьму.

                                                                                                                 Нижний Новгород                                                                                                                   Апрель 2012 года