Михаил Чижов

Мальчишками мы часто ездили за хлебом и другими покуп­ками на велосипеде. Отношения в те давние времена, по­лучившие позднее название «оттепели», были удивительно до­верительны: мы запросто оставляли велосипеды у дверей мага­зина и без опаски стояли в очереди внутри торгового зала. Жили мы на краю города, в поселке, рядом с известной зоной отдыха тысяч горожан. Но...

Как-то жарким летним днем я вышел из магазина и не об­наружил на привычном месте своего железного коня. Я обошел вокруг магазина, думая, что надо мной пошутили знакомые пацаны. Но, увы... Благодушное настроение испарилось как кап­ля воды, упавшая на горячий песок. Сбегал домой в надежде, что старший брат созорничал. Нет. Мама посоветовала сходить в лес, так мы называли рощу зоны отдыха, находившуюся за мага­зином.

— Может, кто-то взял покататься и бросил его в лесу?

Я обегал все что можно, опросил всех, кто рядом жил. Глу­хо! Одна лишь старушка видела, как мальчишка, примерно одного со мной возраста, уезжал на велосипеде от магазина. Она подробно описала его внешность, прибавив:

— Воскресенье, жарко, вот и тянутся всякие «любители» чужого на озеро купаться. Ты осторожнее, сынок. Кто-то из них и стащил твой лисапед.

То, что чужая собственность неприкосновенна, мне, моим братьям и сестрам не надо было объяснять. Крестьянские кор­ни дедов и бабушек, традиции и устои семьи на протяжении веков исключали попадание в род случайных людей, а уж тем более с сомнительным прошлым. А главное — домашнее воспи­тание. Беда советской России начиналась, как ни странно, с яс­лей и детских садиков, где податливый и мягкий материал дет­ских душ, еще не ощутивший в полной мере материнской теп­лоты и ласки, преждевременно твердел как алебастр от водянистых вливаний наемных воспитателей. Атмосфера лице­мерия, насмешек и прозвищ, растущих на почве детских сла­бостей,— основы клептомании. Сначала безобидные слезы, что не дают понравившуюся игрушку, потом ее хранение в укром­ном местечке, известном только прячущему, упрямые слезы после обнаружения и начальные уроки ненависти к доложив­шему об этом. Воспитание толпой — если кратко выразить этот процесс разложения юных душ. Скольких случайных воров вос­питано — одному Богу известно. Был у детсадовских детей один «плюс» — бойкие были до невозможности. Первые два школь­ных года они учились неплохо, а потом лень и нежелание мыс­лить опускали их до уровня троечников и ниже.

Нас с братом, домашних, сразу можно было отличить сре­ди шумной ватаги одноклассников — скромные, сосредоточен­ные, понимающие слово «надо». Мы не были забитыми, мы были непохожими. Ребенок должен вызреть в детстве, как плод на дереве. Сорви яблоко раньше времени, и оно засохнет, зеленое и невкусное...