Михаил Чижов

Сергей Яковлевич Елпатьевский (1854-1933)

Нижний Новгород на переломе ХIХ и ХХ веков был самым заметным городом Российской империи после двух столиц: Санкт-Петербурга и Москвы. Не случайно именно он с развитой промышленностью (каждый второй паровоз, произведенный в России, был сормовский) стал местом проведения Всероссийской промышленной и художественной выставки 1896 года. Этому городу и тому историческому времени знаменитые очевидцы тех событий посвятили сюжеты своих художественных произведений и оставили свои воспоминания. Максим Горький, Федор Шаляпин, Борис Садовской, Андрей Мельников, Константин Коровин, Федор Хитровский, Дмитрий Смирнов интересно и доходчиво рассказали об известных и не очень известных людях, о ежегодной Нижегородской ярмарке, о революционных событиях и о многом другом, что придает событиям важное историческое значение. Несмотря на яркость названных имен, самыми глубокими по социально-политическому освещению остаются воспоминания писателя Сергея Яковлевича Елпатьевского, прожившего в Нижнем Новгороде небольшой по историческим меркам отрезок времени – 10 лет (1887-1897гг.).

«Я сразу попал в гущу нижегородской жизни…. Здесь впервые мне приходилось наблюдать вплотную эволюцию служащих торгово-промышленного класса. В 80-е и 90-е годы были временем усиленного роста капитализма в России и быстрого увеличения кадров служащих…. Менялись старые, привычные отношения «хозяина» и «работника»… Складывалось классовое обособление, осознание своего классового коллектива».

Нижний Новгород после ссылки за участие в студенческих сходках Сергей Елпатьевский выбрал, как он пишет, не случайно, так как здесь поселился «знакомый человек – Владимир Галактионович Короленко». «Вскоре по приезде я сделался врачом Общества вспоможения частному служебному труду, что являлось объединяющим центром для нижегородского приказчичьего мира и для служащих Волжского и Окского пароходства». Затем он стал врачом городской амбулатории и членом городской санитарной комиссии. Именно Елпатьевский переманил в Нижний Новгород набирающего известность психиатра П.П. Кащенко, своего товарища по группе «Народная Воля» в Московском университете, где они учились на медицинском факультете.

«Как-то так случилось, что нижегородские старообрядцы стали лечиться, главным образом, у меня… Я был даже приглашен одно время – чему дивились сами старообрядцы – лечить старуху Блинову, тетку Бугрова». Близко сойдясь с Николаем Бугровым, Елпатьевский глубоко изучил истоки «бугровской» веры и с уважением отмечал, что «старообрядцы в массе значительно выделялись из среды православного купечества, они были крепче, устойчивее и солиднее». Вспоминает Елпатьевский и о городецком пароходчике Овчинникове, собирателе старых рукописей и старинных, рукописных книг. О нем и ныне можно услышать, побывав в краеведческом музее города Городца.

«Он (Нижний Новгород – М.Ч.) удивил меня количеством интеллигенции, обилием, так сказать, своих, близких людей». Елпатьевский верно отмечает благотворное влияние земской деятельности на русское, в частности нижегородское, общество. «Не только увеличилось количество медицинского и учительского персонала, - появились техники, инженеры, агрономы, инструкторы и статистики, именами которых иногда назывался вообще третий элемент». Это были настоящие радетели своей работы, патриоты России, без остатка отдававшие ей свой ум и сердце. Елпатьевский вспоминает статистика П.Н. Невелина, командированного на Кубань для закупки хлеба голодающим крестьянам Нижегородской губернии, который в отчете о поездке не указал расходы на свое питание, заявив, что дома он все равно бы ел.

Сергею Елпатьевскому принадлежат горькие, но верные и полные жгучей справедливости слова: «Мне кажется, как будто там вверху в центре власти сидел какой-то враг, кто направлял все действия власти на погибель самодержавия и династии. Они были не умны, державные люди, когда хотели подпереть шатающееся здание такими гнилыми подпорками, как дворянство... Они были не умны, когда решились ломать суд, земские учреждения, уже глубоко вклинившиеся в русскую жизнь. И не умен был умнейший из них, Витте, когда через четверть века жизни этого земства подавал царю доклад о несовместимости земских учреждений с самодержавием».

И далее он продолжает. «Они были глупы, когда за студенческие, только студенческие беспорядки, тысячи студентов выбрасывали из высших учебных заведений, высылали на родину, ссылали в ссылку, отдавали в солдаты… и тем самым не давали несложившимся юношам сделаться докторами, адвокатами, инженерами, учеными людьми, нередко быстро забывающими юношеские бредни, не давали обрастать обывательским благополучием, а самой обстановкой жизни революционизировали их…».

И ведь это сын сельского священника из Владимирской губернии, сам окончивший духовное училище в Переяславле-Залесском. Именно он нелицеприятно рассказывает о себе, о своем пути в революционеры, который по недомыслию властей прошли тысячи молодых людей, потенциальных строителей новой России, не уступающей Западным образцам, но так и не ставших ими. Этот опыт ценен своим своеобразием и в наши дни, когда светлые, молодые умы России, не получающие должного признания (морального и материального) на родине, покидают её и работают на процветание других народов и стран.

После Нижнего Новгорода Елпатьевский много путешествует по стране и миру, оставляя прекрасные по своей глубине очерки: «Очерки Сибири», «За границей», «Египет», «Крымские очерки», «Близкие тени». В них он выразил себя, как яркий, страстный, умный публицист. В своих «Литературных воспоминаниях» он дает развернутые портреты своих знаменитых современников: А.М. Горького, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова, Г.И. Успенского, Д.Н. Мамина-Сибиряка и других.

В 1906 году, как бы подчеркивая живучесть той революционной бациллы, что навечно въелась в него, Елпатьевский организует и руководит «Народно-социалистической партией». За брошюру «Земля и свобода» был осужден, и в 1910-1911 годах сидел в Петропавловской крепости. После революции 1917 года безвыездно жил в Москве. До революции собрания сочинений в трех и четырех томах выходили в 1911 и в 1914 годах. За последние 96 лет лишь дважды вышли небольшие книжицы воспоминаний в 1963 и в 1984 годах, которые есть в Нижегородской областной библиотеке и в которых безумно интересно описан Нижний и его обитатели.

Но никакой сталинский террор не задел его, бывшего семинариста, народника и, главное, умного человека.