Михаил Чижов

Наши юные участники акции ходили по Троицкому храму, буквально раскрыв рот. По всему чувствовалось, что большинство из них редкие гости в церквях. Великолепие убранства, горящие свечи и лампады, создающие вполне сакральную и таинственную атмосферу, блеск окладов икон, бездонная высота купола заставляла их притихнуть и ходить чуть ли не на цыпочках. Трудно сказать, как легли им на душу слова экскурсовода о том, что Богородица – мать всех верующих, а Господь наш, Иисус Христос есть строгий судья мира, но верно что-то вечное легло на  душу. Недаром, три девчонки, давая интервью нашей съемочной группе уже в Москве и отвечая на вопрос, что больше всего запомнилось по движению нашего маршрута, отвечали, что более всего впечатлили храмы. Жаль, что на православно религиозные истоки зарождения народного движения Минина и Пожарского во славу России мало обращают внимания современные историки. Я имею в виду явление Сергия Радонежского Минину. Мы все говорим о его гражданском порыве, а не о религиозном, так как Россия на тот момент оставалась единственным в мире свободным православным государством. Византия и все её составные части, исповедующие православие были покорены Оттоманской империей. Русская идея, воплощенная в концепции «Москва – третий Рим», могла умереть едва зародившись с времен Ивана III, женатого на племяннице последнего византийского императора Константина Палеолога. На этой византийской почве, перенесенной в Москву, должны были укрепиться корни Святой Руси, в процветании которой собственно и состоит русская идея, непосредственно связанная с укреплением в народе высоких чувств народа-богоносца.

И это высокое свое назначение русский народ прекрасно проявил и в дни, когда объединялся в полки народного ополчения Минина и Пожарского, и в дни сопротивления наполеоновскому и гитлеровскому нашествиям. И во всех случаях проявлен был именно православный дух. Вспомним Константина Леонтьева, великого русского мыслителя XIX века, сказавшего так: «Но стоило только поляку войти в шапке в церковь или оказать малейшее неуважение к Православию, как немедленно распалялся русский патриотизм до страсти». Это его анализ истоков создания народного ополчения Минина. Или о приходе французов на русскую землю в 1812 году. Леонтьев отмечает, что крестьяне «грабили помещичьи усадьбы, бунтовали против дворян, брали от французов деньги… Но как только увидали люди, что французы обдирают иконы и ставят в наших храмах лошадей, так народ ожесточился, и все приняло иной оборот». Известно, что и отказ Сталина от оголтелого атеизма позволил войне с фашизмом «принять иной оборот» ...