| Содержание |
|---|
| О справедливости (размышления писателя на злобу дня) |
| Страница 2 |
| Страница 3 |
| Страница 4 |
| Страница 5 |
| Страница 6 |
| Страница 7 |
| Страница 8 |
| Все страницы |
Очень часто жизнь предстаёт перед нами в виде клубка глубоких, порой неразрешимых, или кажущимися таковыми, противоречий. Пытаясь найти выход, люди приходят к понятию о должном, справедливом их разрешении. Степень восприятия, реализации и оценки этого понятия для каждого индивидуума в частностях и общества в целом имеют существенные различия. Они обуславливаются, прежде всего, историческими предпосылками, справедливое решение, принятое например, Петром I не будет считаться таковым спустя 200 лет. Чрезвычайно важны и свойства личности, её социальное положение, уровень культуры, образования и воспитания, опыт и мировоззрение, политические пристрастия. Всё это, вместе взятое, может приводить к особым способам решения тех или иных вопросов, поставляемых жизнью почти постоянно. Тут и отношения к правам и обязанностям, соответствия между трудом и вознаграждением за него, между поступком и проступком, между преступлением и наказанием. Последние из двух факторов, требующих справедливой оценки и решения, блестяще показаны, например, в романе Фёдора Достоевского «Преступление и наказание».
Взять хотя бы самую малейшую ссору где-то на рынке или в общественном транспорте, или последний случай, произошедший в городе Рошаль Московской области, где глава города ударил 10-тилетнего мальчика, инвалида, мстя за избиение собственного ребёнка. И сразу же появились разнополярные суждения, красноречиво свидетельствующие о многообразии взглядов на справедливость. Пожилая женщина, видимо, выходец из крестьянской семьи оправдывает мэра, говоря, что этот инвалид злобен и беспощаден к своим сверстникам, что неудивительно из-за ограниченных возможностей, портящих характер. И потому он, якобы, получил по заслугам. Либеральные же органы власти и правосудия говорят о нарушении прав юного инвалида и злоупотреблении силой взрослым, для которого наказание по этой отягчающей причине должно быть ужесточено.
Кажется, что единой точки на справедливость не найти. Для прояснения ситуации кинем ретроспективный взгляд на исторические корни этой морально-правовой и социально-политической категории. В первобытном строе, когда ещё условий для выделения индивидуумов не было, справедливость понималась как непререкаемое следование общепринятому порядку. Не уходя в далекое прошлое, можно привести более свежий пример: наши деды всего лишь сто лет назад жили в несколько похожих условиях. Речь идёт о крестьянской общине или, так называемом мiре, когда не подчинение принятым общим сходом правилам, наказывалось. Прежде всего, увеличением количества труда, или, как крайний случай, изгнанием из общины. Так вышедший на пахоту крестьянин (христианин – в этом кроется смысл корня слова «крестьянин») в церковно-православные праздники негласно признавался нарушителем закона Божьего. Наказание следовало незамедлительное и своеобразное, прежде всего – моральное осуждение. Батюшка сельского прихода мог осудить «изгоя» в проповеди. При ремонте дорог, являющемся частью общинных обязанностей, ему выделялись самые трудные участки, «изгои» наделялись худшими покосами и пашней. Соседи таким людям давали уничижительные прозвища, нередко становящиеся фамилиями.
Благодаря крестьянской общине (мiру) укоренилось в русском обществе своеобразное отношение к правам и обязанностям. Оно резко отличалось от положений римского права, почти 2000 лет главенствующего в западной юриспруденции и обиходе. Согласно ему права у человека возникали из факта рождения. В русской традиции, особенно, в крестьянской среде (на начало 20 века сельское население России составляло 81%) первичными были обязанности. Хорошо их выполняешь (даже в области демографии – появился мальчик в семье) получай дополнительный участок земли к своему наделу, то есть соответствующее право. Предлагаешь на сельских сходах дельные решения – можешь быть избранным старостой. Хорошее исполнение обязанностей приводило к увеличению прав. Такое положение считалось справедливым.
Права на Руси шли за обязанностями, то есть были вторичны, хотя постулаты римского права (юриспруденции в нынешнем понимании) вместе с православием пришли от Византии («второго Рима»), но на Руси они неузнаваемо изменились. В «Третьем Риме» правами подданных наделяло государство в лице великого князя (царя, императора). Потому-то для Руси так характерна единая и сильная государственность. И подобное истолкование прав и обязанностей, положительно повлиявшее на силу государства оказалось, безусловно, оправданным и спасительным средством для отражения бесчисленных агрессий со стороны алчных соседей.
В более широком плане такое понимание прав и обязанностей обеспечило коренное различие между индивидуализмом Запада и русской индивидуальностью. Западному индивидуалисту вечно кажется (и казалось), что русские - рабы по натуре, если они столь долго выдерживали крепостное право. Они в толк не могли (и не могут) взять, что общинные порядки, по сути, коммунистические, обеспечивали справедливое уложение жизни наряду с необходимым для того времени уровнем свободы. Недаром, хотя и немец, писатель Иоганн Зейме (1763-1810) мудро отметил: «Где нет справедливости, нет и свободы, а где нет свободы, там нет и справедливости».
Вообще, проблему справедливости лучше всего изучать с привлечением мнений мудрых людей разных периодов истории и разных народов. Поняв их, можно отметить тонкие нюансы, и с помощью их воссоздать живое полотно под названием «справедливость».
Древние греки, прежде всего, оценивали справедливость с нравственных критериев. Антисфен из Афин (435-370гг. до н.э.) утверждал, что «Справедливого человека цени больше, чем родного». Аспект взаимосвязи справедливости и нравственности Фрэнсис Бэкон (1561-1626) дополнил таким мнением: «Хотя справедливость и не может уничтожить пороков, она не даёт им наносить вред». То есть и для общества, и для отдельного человека справедливость есть тот барьер между добром и злом, через который трудно перепрыгнуть. В этом смысле справедливость тождественна совести. Перепрыгнуть сложно, но можно обойти, как столб. Кроме того, барьер можно взорвать, как совесть замолчать, но это будет равносильно разрушению души в личности, или потери общественной ориентации для государства.
С государственной точки зрения высказывание Августина Блаженного (354-430) наиболее впечатляюще. Его труды «О граде Божием», «Исповедь», «О порядке», «О количестве души» и многие другие определили путь католичества на тысячу лет. Мнение Августина трудно переоценить. «Что есть государство без справедливости?» – спрашивал он, и отвечал сам себе и людям, внимавшим ему: « Шайка разбойников».
И не такую ли «шайку разбойников» наблюдали народы СССР в начале 90-ых годов прошлого века? Когда всенародную собственность, созданную трудом миллионов, сохранённую беззаветной отвагой и исключительной жертвенностью в годы Великой Отечественной войны, раздавали (да и сейчас продолжают «продавать») за бесценок «своим и нашим», близким по буржуазно-либеральному духу отщепенцам, изменившим социалистическому делу, которому, кстати, клялись.
Несомненно, что тысяча-другая приближенных, получивших в частную собственность народное богатство, считали и считают до сих пор такое распределение справедливым, но не миллионы простых людей, оставшихся из-за безудержной инфляции без личных накоплений. Из этого следует одно и самое главное условие справедливости. Высшая справедливость та, что отвечает чаяниям и понятна большему числу людей, вовлеченных в тот или иной исторический и хозяйственный процесс.
И поэтому социалистическая модель развития общества более справедлива для большинства граждан, нежели капиталистическая, особенно, это касается монетаристской модели, принятой в России. Взять хотя бы подоходный налог с физических лиц, который одинаков, что для нищего, так и для долларового миллиардера, нажившего свои миллиарды «непосильным трудом», о котором сказано выше. Всем, от домохозяйки до 10-ти летнего подростка, известна в России одиозная фигура футбольного тренера из Италии Ф. Капелло, получающего за свой «эффективный» труд более 7 миллионов евро в год. С этой суммы Капелло платит подоходный налог, равный 13%, тогда как в родной Италии с него взимался бы налог, превышающий 45%.
Немудрёный постулат: получаешь много – больше и отдавай обществу, - конечно же, более справедлив, чем принятый в нынешней буржуазной России. Верховная камарилья такую эгалитарную уравниловку объясняет тем, что, якобы, при внедрении прогрессивной шкалы налога, богатые найдут способы вообще «избегать» любых обложений. Сиё объяснение прямо свидетельствует о слабости властной российской вертикали.
Иначе сказать, при слабой власти справедливости не видать, что и подтверждают великие люди. Ещё Эсхил (525-456 до н.э.) отметил: «Если сила соединится со справедливостью, то, что может быть сильнее этого союза». Забегая несколько вперед, можно сказать, что именно этот союз и сделал советский народ непобедимым в годы Великой Отечественной войны.
Спустя более чем 2000 лет, точку зрения Эсхила подтвердил французский дореволюционный философ Клод Гельвеций (1715-1771): «Справедливость исчезает, когда она не обладает силой». И то сказать, наблюдая события на Украине, когда некая общественная организация, например, «Правый сектор» имеет собственные военные силы, не подконтрольные государству, и может обокрасть, изолировать, а то и убить без следствия и суда любого гражданина в любой точке страны. При анархии, хаосе даже речи не может быть о соблюдении справедливости и её неотъемлемой части, как права человека. И потому французский писатель Жозеф Жубер (1754-1824) дополняет коллегу: «Справедливость без силы и сила без справедливости – обе ужасны».
Ещё один важный аспект справедливости, будто заглядывая на тысячелетия вперёд, поднял древнегреческий поэт и драматург Меандр (343-291 до н.э.). Он сказал нечто замечательное: «Нравственные качества справедливого человека вполне заменяют законы». Несомненно, что Меандр имел в виду человека у власти, потому что кому и как пригодятся высокие нравственные качества справедливого раба? Тут же приходят на ум имена трёх самых известных диктаторов 20 и 21 веков – Сталина, Гитлера и Ли Куан Ю, автора сингапурского чуда.
Оперативные, хозяйственные, личностные решения Сталина и Гитлера в годы Второй Мировой войны действительно заменяли законы, по самой простой причине: напряжения военного лихолетья не давали времени на раскачку и принятие законодательных актов. И Сталин, и Гитлер были носителями этих самых законов. Вот потому-то более высокая нравственность Иосифа Сталина и его точно понимаемое чувство справедливости обеспечило победу Советского Союза над фашистской Германией и над его личным противником извергом Гитлером. Бесчеловечность Гитлера и его окружения доказана Нюрнбергским судом.
Сталин принял Россию с сохой, как известно, и поднял её до высот государства, победившего почти в одиночку индустриальную фашистскую Германию, на которую работала вся Европа, и первым отправившего человека в космос.
Недавно скончавшийся Ли Куан Ю – современный авторитарный правитель Сингапура - вывел с момента обретения независимости (1965) отсталую британскую колонию в число лидеров мировой экономики и торговли. Валовой национальный продукт на душу населения (42930 $) Сингапура находится на 23 месте в мире, аккурат между Германией и Францией.
До этого момента цитировались мудрые мысли, так сказать, зарубежных мыслителей. Надо признать, что и русская земля рожала достойных философов, к числу которых относится Константин Леонтьев (1831-1891). Интересное совпадение взглядов можно найти, прочитав русского консерватора Леонтьева и китайца Ли Куан Ю, словно последний – ученик русского философа.
Итак. «…Наружное политическое согласие с Европой необходимо до поры до времени; но согласие внутренне, наивное, согласие идей, - это наша смерть!!» - утверждал Константин Леонтьев. «Если мы не пойдём собственным путём – мы не выживем», - вторит ему автор Сингапурского чуда. Леонтьев уверен, что прочная дисциплина интересов и страстей обеспечивает созидание. «У нас не демократия, у нас дисциплина», - поддерживает его Ли Куан Ю.
Константин Леонтьев в своем главном труде «Византизм и славянство» говорит о ненасытности, как о всеобщем пороке людей. Это порок, на котором строят свои замки, отнюдь не воздушные, либерально-демократические маркетологи, делая из людей послушных потребителей. Понимая это, лидер Сингапура создал «Агентство по борьбе с жадностью».
Леонтьев в письме другу пишет: «…я Вам скажу, что у меня все эти Стасюлевичи, Спасовичи и Бильбасовы* даже бы не доехали до Камчатки». Ли Куан Ю устраивает публичные порки за нарушения общественного порядка (Сталину далеко до него) и вешает наркокурьеров, не обращая внимания на то, что они подданные других государств. И тишина! И либералы всего мира молчат о нарушениях прав человека.
Почему? Потому, что Сталин и Ли Куан Ю воплощали своими действиями справедливость, понятную простым людям их стран. Тем более, что показушным радетелям прав человека не удавалось вбить клин между авторитарными правителями СССР и Сингапура и их народами, что обеспечило многолетнее созидание. И тут впору замечание великого Иоганна Гёте (1749-1832), выразившего его задолго до Сталина и Ли Куан Ю: «Народ больше всего ценит силу».
Почему спросим мы, возможно несколько опешившие? И на этот вопрос древние дают ясный и четкий ответ: «Сила обязательно приводит к мирному правлению, а отсутствие силы обязательно приводит к беспорядкам; сила обязательно приводит к спокойствию, а отсутствие силы обязательно приводит к опасности». Это сказал китайский философ Мо-Цзы (475-395 до н.э.). Обратите внимание на четырехкратное употребление слов «сила» и «обязательно». Если полистать учебник истории, то можно без труда найти тому подтверждения.
Как показывают примеры СССР и Сингапура достаточно поставить у руля страны справедливую, твердую, яркую личность, любящую свою отчизну и готовую для её процветания на жестокую борьбу, забывая о своём кармане, как справедливость станет естественным условием внутренней жизни народа. Кстати, первым действием правителя Ли Куан Ю было следующее: «Начните с того, что посадите трёх своих друзей. Вы точно знаете за что, и они знают за что». Нечто подобное мы наблюдали в истории нашей страны в 30-ые годы, не правда ли?
Так как же воспитать такое высоконравственное чувство, как справедливость? Другой русский философ и поэт Владимир Сергеевич Соловьёв (1853-1900), кстати, друг и современник вышеупомянутого К.Леонтьева, даёт такой совет: «Справедливость в нравственном смысле есть некоторое самоограничение, ограничение своих притязаний в пользу чужих прав; справедливость является, таким образом, некоторым пожертвованием, самоотрицанием».
И, наверное, ясным будет ответ на вопрос: «Способно ли нынешнее общество безудержного потребления пойти на жертвы ради чужих прав, на некоторое самоотрицание?». Конечно же, нет! Западная цивилизация, достигшая невиданных успехов не только в удовлетворении насущных нужд человека, но и в выдумывании для него новых потребностей, которых «он достоин», конечно же, наступит на грабли неограниченных прав. Изобилие прав приводит к резкому недостатку обязанностей, к эгоцентризму и тщеславию человека. Тщеславный человек не может быть справедливым, он не способен к самоограничению.
Создавая посредством рекламы в СМИ и информационных электронных сетях идеального, то есть недалекого, а то и просто глуповатого, потребителя, готового «схавать» всё, что ему впарят, мир всё дальше и дальше удаляется от справедливости. К сожалению, на этот путь встала и буржуазная Россия.
Чрезмерно превозносимые права человека чреваты для мировой цивилизации и с другой стороны. Ложно понятые эти самые права приводят человека к самомнению, обозначенному русскими как «я сам с усам». Приводят к отрицанию не только Бога (западный мир уже безбожен), но и к непризнанию любых авторитетов, и, как следствие, к непослушанию, неповиновению принятым нормам и дисциплине, а затем и к анархии. Например, система Монтессори уже с младенчества развивает в детях неприятие любого, даже малейшего принуждения со стороны родителей. Тем самым преемственность поколений разрывается, а пропасть между отцами и детьми с каждым годом расширяется. Индивидуализм крепнет, атомизация (разобщение) членов общества растёт. Разобщёнными людьми удобно управлять. Такое воспитание преследует глобальную цель создания «нового» человека, слепо повинующегося законам потребления и... хозяину.
Руководители многих уже фирм, понимая трудности управления тщеславными людьми, свято верящими в свои «права», вводят в распорядок рабочего дня утренние молитвы, где словно псалмы, распеваются славословия и обещания верности компании, и её начальнику. Не за горами процесс внедрения в мозг детей чипов, якобы для дистанционного обучения их школьным и университетским премудростям. Кстати, такой метод обучения был заложен к реализации в 2030 году в российской программе, представленной тогдашним президентом Д. Медведевым на международной выставке в Шанхае, проведенной в 2010 году.
К такому ли результату были направлены тысячелетние усилия миллионов трудолюбивых рук и человеческого разума, ищущего справедливость? И согласится ли Творец с таким бездуховным продолжением?