| Содержание |
|---|
| Мама |
| Страница 2 |
| Страница 3 |
| Все страницы |
Страница 3 из 3
Вечером, пропитанные ароматом свежего сена, кувшинок, таволги, мы рассаживались в баркасе и переплывали на правый берег Волги — к дому, к нашей кормилице; и котомка за моими плечами была плотно набита молодым сеном. Над мелкими старицами уже розовела заря, от воды тянуло острой свежестью большой реки, и необыкновенной глубины тишина заполняла все вокруг. Лишь звук алых в заходящем солнце капель, падающих с весел, да «полет» играющих рыб нарушали эту тишину. Дрожа от речного холодка, я прижимался к теплому боку мамы, и голова моя опускалась ей на колени.
Здесь я учился плавать, перебирая руками по илистому дну, и кричал в азарте самомнения:
— Мама, смотри, я плаваю!
Старший брат долго приглядывался к моему «умению» и, раскусив обман, решил мне помочь самым решительным образом. При полном и обоюдном согласии меня сбросили с баржи двухметровой высоты. Было мне 6 лет, и я гордился оказанным доверием: значит, меня сочли способным выплыть. Дружок, будучи старше меня на полтора года, не решался на такой способ обучения плаванию, а вот мы в округе все так начинали плавать.
Мне помнится нескончаемое всплытие. Оказавшись под водой, я открыл глаза. Над головой переливалась рябью желтовато-мутная масса, а где-то далеко и высоко над ней светилась радужная пленка. Как лягушка, лихорадочно выпрямляя ноги, руки, толкался я в этой чуждой мне тогда воде. Ругаясь в кураже сбывающейся надежды, отплевываясь, я всплыл, взмахивая ослабевшими руками. Радость! Великую радость победы над слабостью не забыть. Я всплывал, не только борясь с водой, я поднимался на ноги в своем развитии, преодолевая жалость к себе, вбирая науку мамы.
«Сегодня гуляшки, завтра гуляшки, и останешься без рубашки,— повторяла она и заполняла весь день работой.— Лень — прибежище злых». И я с тех давних лет не люблю ленивых и не валяюсь без дела в мягкой кровати.
К концу дней своих она часто присаживалась, усталая, к столу, смотрела на меня, мельтешащего взад-вперед, и говорила:
— В детстве росла как травинка-былинка и не догадывалась, что есть сердце. Теперь я знаю, что оно большое, стучащее и нетерпеливое, как будущий ребенок.
Я не догадывался, о чем она говорит...
Тем далеким летом я часто плавал в Астрахань, и за день до очередного рейса принес ей в подарок авоську прекрасной воблы. Она поливала огурцы на огороде. Я помог ей закончить начатое дело, и мы прошли в дом. Я заметил у нее сильную одышку. Мама села на стул в простенке между столом и кухонным шкафом и, любовно очищая даже малюсенький кусочек рыбной мякоти от костей, с наслаждением ела. Она обожала рыбу. Седая голова, добрые, мягкие черты лица, серо-синие глаза под черными бровями, руки покрыты гречкой старости. Мы долго разговаривали и расстались довольные друг другом. В последний раз.
Мама умерла через неделю. Скончалась как святая, в один момент, лишь еле всхлипнув. В тот день она побывала на могиле отца и матери, а потом прилегла, сославшись на внезапную усталость.
Жизнь. Материнское ее благословение.
Комментарии