| Содержание |
|---|
| Отец |
| Страница 2 |
| Страница 3 |
| Все страницы |
В опустевшем огороде, там, где когда-то мама сеяла огурцы, отец перед тем, как покинуть собственный угол навсегда, развел костер, в котором сжег свою память. Два дня пылало пламя, пугавшее соседей. Он бросал туда старинную мебель из дуба, окованные обручами сундуки с раритетными документами дедов, раздал соседям свою гордость — инструменты и иконы.
Соседка, подглядывающая за ним в щель забора, рассказывала, как застыла его рука, прежде чем бросить в костер дубовое кресло, спинка которого в виде конской дуги гордо несла надпись: «Тише едешь — дальше будешь», а подлокотниками были деревянные топоры, воткнутые в сиденье. Он поставил его на утоптанную землю, долго сидел на нем, глядя немигающими глазами на жаркий огонь, блики от которого блуждали по его морщинистому лицу и красным отсветом вспыхивали в медленно падающих слезах. Потом перекрестился и решительно бросил кресло в жадное пламя.
Для него это было последнее «прости-прощай». Что он передумал, глядя на полыхающий огонь? Какая горечь жгла его сердце? Он перешел границу, переступил черту, попрощался с покойной женой и безоглядно пошел в неизвестность.
Он пожил с одним сыном, с другим, третьим, а потом волею судьбы оказался на Украине у старшей дочери и умер там, вдали от могилы жены.
Кто бы мог подумать, что Украина будет самостоятельным государством с таможней, армией, валютой и прочая, прочая. Как злой разум исторического беспамятства смог додуматься до такого, несмотря на 300-летнее единение? А маховик истории раскручивается и раскручивается, разнося русских и украинцев в разные стороны. Теперь, чтобы попасть на Украину, нужны декларации и соблюдение прочих прелестей пограничной службы.
Пришлось как-то осенью ехать на автобусе из Киева в южном направлении, чтобы попасть на могилу отца. Самые обжитые места — долины рек Рось, Россава. Рось! Место, откуда пошла Русская земля. Деревни переходят одна в другую, но нигде я не встретил ни одной церкви, ни часовенки. Усталые люди сжигают ботву картофеля, солому, стебли кукурузы. Едкий дым разлучения культур, народов.
Я иду на кладбище, к могиле отца, среди украинской степи, продуваемой ветрами, наполненными сухими запахами горькой полыни, дымом. Старенькая сестра и зять остались одни: их дети тоже разбросаны по миру. Когда-то единая семья живет сейчас в четырех государствах.
Я собрал семена цветов, отцветающих на могиле отца, чтобы посадить их в России, на могиле мамы.
Когда это было? Во сне?
Наяву!