Михаил Чижов

Нам, группе студентов из трех человек, предстояла в июле и августе производственная практика на цинковом заводе в одном из больших уральских городов. Туда и обратно мы летели самолетом, и нам в кассе института выдали деньги на проезд. «На питание заработаете сами, когда устроитесь на рабочих местах»,— сказали в деканате. Мы согласились, а куда деваться. Хорошо, что хоть деньги давали студентам на проезд к месту практики.

Тогда еще были в ходу лайнеры «ИЛ-18», вместительные, комфортабельные, красивые машины. Лёха и Вовка так напринимались горячительного перед отлетом, что на следующий день, когда пришлось проходить медицинскую комиссию перед устройством на работу, у них повысилось кровяное давление.
— Для такого возраста многовато,— осуждающе заметил пожилой врач заводской медсанчасти.
— Мы полет переносим плохо,— пошутил Лёха, дыша перегаром.
— Если плохо, то тогда тебе, шутник, в цехе электролиза делать нечего,— отрезал врач.
Лёха опешил. Такой оплеухи он явно не ожидал: до этого ему многое сходило с рук. В электролизный цех попали мы с Вовкой — у меня не было повода для шуток, ну, а Вовка скромно молчал после крутого облома Лёхи. Тот еще полмесяца «пыхтел», осуждая действия принципиального врача.
— Нельзя быть таким тщеславным,— пытался я его образумить.— Ты, в конце концов, не Наполеон, считавший, что все, кто меньше ростом, честолюбивее его. Ты же длинный, Лёха! У тебя шесть дюймов росту. Как ты можешь быть таким заносчивым, не понимаю!
Видно было, как он шевелил губами, переводя дюймы в сантиметры, а потом довольно улыбнулся:
— Иди к черту, воспитатель! Его учи,— и показал на невысокого Вовку.
Жизненные уроки мало отражались на характере Лёхи. Уже первый курс холодным душем охладил его амбиции. Он с золотым аттестатом и первым разрядом по футболу приехал из маленького волжского городка покорять большой город, но в первой же сессии получил два неуда по главным предметам: химии и начертательной геометрии. В каждой сессии Лёха «заваливал» какой-нибудь предмет, обвиняя несправедливых учителей. Ему не нашлось места в футбольной сборной института. Даже проигрывая постоянно мне в шахматы, он каждый раз считал это досадной случайностью. На словах Лёха всё знал и всё умел.
Наша с Вовкой специальность имела длинное и внушительное название: «рабочий по продувке магистралей и змеевиков». Никаких магистралей мы не продували, а вот с алюминиевыми змеевиками, охлаждающими раствор в электролизных ваннах, пришлось возиться целый месяц. Опасная и грязная работа. По словам старожилов, более двух месяцев новички на ней не задерживались.