Михаил Чижов

Мне показалось, что она исполняет обязанности старосты (если есть такая должность у бахайцев). Используя современную лексику, её можно было бы назвать администратором: в руках она вертела громадную связку ключей. Кроме ключей в руках, на запястьях сверкали толстые золотые браслеты, а на пальцах левой руки - перстни и кольца. Безымянный же палец правой руки украшала массивная печатка из платины с какими-то выступающими кабалистическими знаками.

Перед скромной дверью, выкрашенной белой краской, с прямоугольным окошечком, наглухо забранным обычным силикатным стеклом, она остановилась и посмотрела в него. Оттуда последовал невидимый нам знак, и наша миловидная проводница первой вошла в комнату.

За квадратным столом сидели четверо мужчин в рубашках и одна женщина. Все по очереди стали протягивать нам руки, здороваясь и называя свои имена. Дверь за администратором закрылась. Нам предложили снять куртки и занять места у стола, на которые показал главный из присутствующих. Ему было лет 60, может чуть больше, и на первый взгляд показалось, что он индус.

После мы проверили свои наблюдения о нем, воспользовавшись Интернетом. Оказалось, что он выходец из Ирана, видимо, в свое время бежал  от аятоллы Хомейни.

Мы уселись. Главный (назовём его для удобства гуру) раскрыл красочный проспект, лежащий в стопке книг и журналов перед ним, и стал рассказывать об истоках и началах самой молодой религии мира ( ей что-то около 400 лет), о её основателе, родившемся в Иране («опять Иран», - подумалось мне), но впоследствии высланном оттуда за свои новые, столь отличные от мусульманства идеи. Новизна заключалась в стремлении создать единый мировой порядок с общей религией (бахайской, разумеется), единым правительством, едиными законами и языком. «Новая бескровная революция, - подумалось мне. - Только сумеет ли она быть бескровной?»

Я сидел от него по правую руку, и мне хорошо были видны надписи в книге: Авраам, Кришна, Будда, Моисей, Христос, Мохаммед. Они располагались по вертикали, а в самом низу имя Бахай. Гуру  долго говорил об основных религиях, возникших под началом этих пророков, говорил об их правоте и верности служения единому Богу, об искажениях, допущенных  последователями-апостолами. Бог един, разъяснял он, и потому не требуется такого количества религий, разъединяющих людей, а именно бахайская религия преследует цель быть последней и единственной, объединяющей людей всей планеты под своими знаменами справедливости и любви. Всего же сторонников Бахайской религии, по его словам, около 8-ми миллионов человек.