Михаил Чижов

- Вспомнил, что завтра у сына день рождения, - соврал по-свойски, как старой знакомой, Антон Иваныч.

- Сколько ребенку лет?

- Вам ровесник, - подчеркнув последнее слово, ответил он и беззастенчиво погладил ей руку.

Она смущенно отвела взгляд.

О-о-о! Вчерашний день был хорош. Третий в его чиновничьей жизни губернатор оценил его и подписал срочный контракт. Ура! А, уж как не Антону Иванычу, опытному царедворцу, знавшему все кремлевские интриги и правильно державшему нос по ветру, не знать, что назначение - это еще 5 лет безбедной жизни. И от этого на душе становилось по особенному тепло и приятно. Какие там  возможные сложности в будущих отношениях? Какие случайные недоработки с его стороны? Сейчас главное не служение делу, а поклонение начальству, а к нему он подход знал. В самый критический момент надо изобразить из себя дурака, покорно спрашивающего совета. Начальство это обожает.

Сомнения были? Конечно. Чего же греха таить. Два месяца не назначали. Но, конечно, не в себе он сомневался, а боялся подсидки от недругов. Хотя какие недруги у него? Ведь он даже с милиционерами на посту здоровается за руку. Всем угождал, кроме подчиненных. Да и тех временами остерегался: как бы не подслушали или не прочитали его мысли. «Лидочкины» уроки он все же выучил.

Вот все благополучно и разрешилось. Ура!!!

- Как, я вас спрашиваю, тут не напиться? – обращаясь к зеркалу, спросил Поплавков и громко засмеялся, но тут же схватился за голову от внезапно пронзившей ее боли. - Черт возьми, - вырвался из горла стон, но боль быстро отпустила, и Поплавков поплелся к платяному шкафу за свежим полотенцем…

Пить вчера по случаю назначения он начал после обеда, как только секретарша принесла подлинник распоряжения губернатора. Выучив наизусть исторический документ, Антон Иваныч тут же позвонил своему заместителю и верному собутыльнику Володе Коровину.

- Танцуй ко мне, - многозначительно пропел он по сотовому телефону и тут же отключился.

В замах (их было четыре) он держал пьющих мужиков (главное условие «конкурса» для приема на работу), чтобы соблюдали корпоративную этику.

Коровин был самым послушным из них. Что же касается верности, то в ней Поплавков всем отказывал. Свой аршин он всегда носил с собой. Коровин – глаза и уши Антона Иваныча: передавал патрону все, что удавалось узнать и подслушать. Вот совсем недавно он поведал о разговоре с другим замом, ценным в работе, но себе на уме. «Володя, - будто бы спросил тот Коровина, - ты всегда будешь напиваться, если Антон прикажет?». - Да», - ответил якобы Коровин.