Михаил Чижов

Этот концерт в сопровождении оркестра Константина Орбеляна - типичный коммерческий проект, рассчитанный, в основном, на русскоязычную публику. Духовная музыка: «Херувимская песня», «Символ веры», русские романсы, старинные арии и русские песни, арии из опер Чайковского «Евгений Онегин», «Пиковая дама». Во втором отделении – песни советских композиторов: «Нежность», «Как молоды мы были», «Не спеши», «Благодарю тебя». Все исполнялось на русском языке, и за это Хворостовскому огромное спасибо.

Концерт своим присутствием почтило российское телевидение: Антон Вольский с коллегами немного поснимали выход Хворостовского на сцену, а потом билетеры попросил телевизионную группу покинуть зал.

Аплодисментам не было конца. Хворостовский, как истинно русский, не чванился и спел две песни на «бис», рукоплескания не смолкали. Тогда он немного созорничал, и слова его третьей песни Вано Мурадели «Родина»: «…верь мне, как тебе верю я» заставили задуматься «бегунков» из России. Зал замолк, а некоторые стали вставать с мест и торопиться к выходу. В фойе «на ура» шли диски с записями Хворостовского по 20 долларов за штуку. Выстроилась очередь на получение автографов. Я не смог уговорить родственников, чтобы остаться и посмотреть на земляка вблизи.

Дмитрий Хворостовский, как и Анна Нетребко, признанная журналом «Musical America» лучшей певицей в 2007 года, своими карьерами обязаны Западу. Почему так получилось? В Америке и других странах, где они в основном гастролируют, им помогают меценаты, беря на себя часть расходов по организации поездок. В России же меценатствуют не своим артистам и другим творческим людям, а зарубежным банкам, спорту и промышленности, покупая футбольные клубы, типа «Челси», и умирающие заводы, вроде «Severstal North America» (современное название дочки «Северстали» в американском Дирборне возле развалившегося Детройта). Наши олигархи предпочитают прокутить сотни тысяч «евро» в Куршевеле, чем помочь русским артистам на организацию концертов в России. Пока так.

2

На американской культуре есть не всем заметный, но вполне ощутимый налет вторичности, потому что первичным, как не крути, остается все побеждающая страсть к наживе. Конечно, владельцы театров, мюзик-холлов уже частично насытились денежной массой (словно творожной массой). Но они знают, что головы сидящих в зале забиты мыслями о долларах, поэтому подают им нечто более простое, забористое и быстрое.    Вторичность трудно выразить словами, но её чувствуют наиболее продвинутые американцы. Даже такой стальной рупор американской гегемонии, как Збигнев Бжезинский, отмечая превосходство США в четырех областях мировой власти, таких как: быстрое развертывание сил, экономика, передовые технологии и культура, оговаривается. Американскую культуру он характеризует так: «несмотря на её некоторую примитивность».