Михаил Чижов

И, тем не менее, никогда в жизни мы не видели более злой карикатуры на материнскую любовь. Все это было так похоже на то, что делают люди, и в то же время почему-то так неприятно, что небольшая толпа, собравшаяся у витрины, не произнесла ни слова. У всех на лицах были странные, смущенные улыбки». Такое впечатление оставляют «произведения» голливудской фабрики грез, признались потом друг другу Ильф и Петров в своих впечатлениях.

Все страницы их «Одноэтажной Америки», отданные Голливуду, хочется читать, перечитывать и цитировать. Все по-прежнему свежо, актуально и верно, как будто время остановилось в Голливуде. И это оттого, что цель осталась прежней – одурачивание людей и увод их от действительности. Лишь сменились декорации, актрисы  и актеры, технические средства, добавились компьютерные возможности, создающие ещё более правдоподобную имитацию жизни и обезьяньей любви. 

«Все превосходные достижения американской культуры – школы, университеты, литература, театр – всё это пришиблено, оглушено кинематографом. Можно быть милым и умным мальчиком, прекрасно учиться в школе, отлично пройти курс университетских наук – и после нескольких лет исправного посещения кинематографа превратиться в идиота».

«Зачем это нужно?» - спросит читатель и, подумав, сам найдет ответы, рассыпанные между строк предшествующего изложения.

Когда Ильф и Петров путешествовали в 1935 году по Америке, в Голливуде было четыре главных стандарта картин: музыкальная комедия, историческая драма, фильм из бандитской жизни и фильм–биография с участием знаменитого оперного певца. За 72 года Голливуд, несомненно, шагнул вперед, и шаг был так широк, что затрещали штаны от вседозволенности, а мозги зрителей от страха. Появились вестерны, боевики, детективы, триллеры, фильмы ужасов, гангстерские мелодрамы… Процветавшие ранее фильмы о террористах после 11 сентября к производству были запрещены. Американские власти справедливо посчитали, что не зачем учить новые кадры (имеются в виду террористы) подрывному делу. Доучились, так сказать.

Я посмотрел за три месяца жизни в США лишь несколько фильмов, состряпанных Голливудом. Не потому, что боялся стать идиотом, как пророчествовали Ильф и Петров, а из-за искренней неприязни к этому пойлу, называемому американским кино. Расскажу об одном, получившем освещение и в российской прессе. У этого фильма, повествующего о русской мафии в Лондоне (животрепещущая тема), три названия: «Восточное обещание», «Надежды с Востока», «Порок на экспорт» (Eastern Promises). Первые два связаны с вольностью перевода, а у третьего – явно торговое название, с которым оно более известно и в русской прессе. «Восток» в названии упомянут потому, что все персонажи – русские.