Михаил Чижов

—Я привычный и одиночества не боюсь, — спокойно от­ветил Александр Иванович Костров, гость семьи Шадри­ных.

...Кострова, областного начальника, и Андрея Шадрина давно сдружила работа в системе соцобеспечения. Как-то в разговоре Костров попросился на постой в рождественские каникулы в их деревенский дом.

—Хочу отдохнуть наедине, вспомнить детство и юность. Ведь я прожил в деревенском доме 20 лет.

—Не жаль, — совсем по-деревенски ответил Андрей Шадрин и подумал: «Хорошо-то как! Еще больше знаком­ство укрепится». — И никого вам не нужно будет? — спро­сил Андрей и лукаво подмигнул.

—Никого! Русская печь, теплый дом, белый снег и лыжи. Еда, разумеется, но совсем немного. Надо худеть.

В районном центре они встретились на квартире Васи­лия Ивановича, старшего Шадрина, выпили по стопочке водки по случаю наступившего Нового года. Дальнейшее празднование решили продолжить в Калинове, чтобы не те­рять времени и получше протопить избу. Уже одеваясь, Ан­дрей предложил:

—Александр Петрович, мы с папой решили взять с собой охотничью собаку. Давайте сходим за ней. Здесь недалеко.

—Сходим, — великодушно согласился Костров. — Хотя зачем идти, когда можно доехать?

—Не, туда не доедешь. Вольер во дворе, за сараями. Отец считает, что охотничью собаку никак нельзя держать в доме: от домашнего тепла и малой подвижности она изне­живается, шерсть без ветра и холода лезет и редеет. Я с ним согласен: при охоте такая собака чаще жмется к ноге, чем самостоятельно ищет зверя. Вот отец и смастерил Дунаю вольер из сетки да теплую конуру.

—Что ж, пошли посмотрим на уникальную собаку, — решительно сказал Костров, не любивший терять время на пустые разговоры.

...И вот три мужика топчутся у вольера и не знают, что дальше делать.

—Нет, так нет, — прервал молчание Костров. — Пора ехать, а то шофера моего задерживаем: нам-то отдых, а ему работа в праздники.

—И то верно, — засуетился Василий Иванович, уловив начальственное нетерпение.

Втроем они уселись в черную «Волгу» Кострова и покати­ли в деревню Калиново, где у Василия Ивановича был дом и подворье на берегу обширного волжского затона.

—Ведь только утром сегодня кормил Дуная, и все было нормально. Надо же такому случиться, — убивался старый охотник уже в машине. — Может, он в Калиново прибе­жит! — с надеждой в голосе воскликнул он.

Как только они вышли из машины, Василий Иванович зорко стал оглядывать окрестности деревни и прежде всего белую гладь затона, на которой пингвинами торчали люби­тели подледного лова. На берегу же, на небольшом пятачке, очищенном от недавно выпавшего снега, теснились, словно пойманные рыбы в садке, машины рыбаков.