-Сколько просите за квартиру, - невнятной скороговоркой спросил тот, что повыше. Они даже не представились.
-Три комнаты и девятиметровая кухня – восемьсот тысяч рублей.
-Документы на приватизацию есть?
-Есть, - я покрутил заранее приготовленными бумагами.
-Триста, - небрежно бросил он.
-Чего, чего, - растерялся я от такой наглости.
-Что слышал, - смеясь, ответил тот, что пониже. Они хозяевами ходили по квартире, заглядывая во все углы, будто первый раз видят такую квартиру, и, жестикулируя пальцами, словно фокусники, трогали все, до чего могли дотянуться их волосатые и жадные руки. Я понял, что это не настоящие покупатели, а посредники из агентства или подставные покупатели, которые после перепродадут нашу квартиру по рыночной цене.
-Вот оценочное заключение бюро технической инвентаризации, проведенное с учетом рыночных цен. В нем точно названа стоимость квартиры, - сказал я грубым голосом.
-У нас свои котировки, - засмеялся смешливый «малыш».
-Но это же грабеж! Вы назначаете цену в 2, 5 раза меньшую.
-Ну и что? Рынок - есть рынок.
-Какой рынок? Это называется розбоем.
-Да как хотите называйте, но дороже вам не удастся здесь продать. Город у нас небольшой, и если мы объявляем 300 тысяч, то вряд ли кто даст больше. К тому же вы, как я понял, торопитесь продать. Впрочем, можно, учитывая вашу нейтральность, накинуть 50 тысяч, и не рубля больше.
У меня губы свело от ненависти. «Культурные. На «вы» обращаются. Конечно, - думал я, - у них здесь все схвачено. Можно обратиться еще в одну фирму, но что я выиграю. Тысяч 50, не больше».
-Думайте быстрее, а то будет поздно. Наделаете ошибок, и цена еще больше упадет, - легко угадав мои сомнения, сказал тот, что повыше.
-Еще полдня дайте мне, - попросил я, - надо с женой посоветоваться.
-Хорошо. Ждем звонка.
Они, не прощаясь, вышли.
«Что делать? Проклятый русский вопрос, испортивший своей разрушительной силой умы не одного поколения в России. Смиряться? Перед кем? Кто способен реально помочь? Да, есть хорошие друзья, с которыми вместе проводим время, создавая, как бы русскую диаспору среди казахов. Они добрые ребята, но исправить положение вряд ли смогут: сами же на положении изгоев. Зачем я сюда приехал? Учился хорошо, и был у меня выбор. Денег захотелось больше после полуголодных студенческих годов? Наверное. Хватит душу трепать, что толку. Чему бывать – того не миновать».