Не только аккомпанемент дождя способствовал его размышлениям, а все те печальные события и создавшиеся после них условия, в которых оказался он и Тёма. Он думал о безжалостной силе удара от внезапной смерти жены. Воистину, страшно не тому, кто умер, а тем, кто остался жив. И дело не только в том, что ушел в небытие родной человек, за два десятилетия жизни с которым создана семья, родились дети, а дочь уже отправилась в собственное плавание по неспокойному морю бытия. Не в том, что нарушен устоявшийся уклад, приносящий осмысленность и четкость даже в те моменты, которые на первый взгляд кажутся хаотичными и ненужными, а порой и вредными. Какой бы не считалась тривиальной поговорка «Ум - хорошо, а два – лучше», но вполне очевидно, что ее мудрость можно ощутить только в семейном, ежедневном общении. Оно может надоедать, иногда от него хочется скрыться, замкнуться хоть на миг в себе (эгоизм вечно живуч, и от него трудно спрятаться), но, большей частью, общение несет радость и тепло от выбранной Судьбой сопричастной души. Да, в какие-то периоды (о них он хорошо помнил) они уставали от семейных проблем, от упрямства дочери, от непрерывных болезней маленького, беспомощного сына, от подлости окружающих людей, строчившего кляузы, лишившие их новой квартиры, на строительстве которой Краев уже отработал сотни часов, немыслимых по трудности.
Было. Все было. Столько, что можно запросто придти в уныние и сорваться, разрывая с трудом нажитое единство. Но и в минуты отчаяния он отлично представлял, что с новой душой, в новой семье прекрасная роза тоже будет с шипами. Хотя где-то, по данным ботаников, созданы розы без шипов. Но, то была наука, оторванная от жизни.
Нет, не ботаникой сейчас ему предстояло заняться. Как распорядиться жизнью в сорок два года, когда у тебя шестилетний сын на руках, зачатый в любви, но растущий в страдании от болезней. Может, тогда уже не было в их любви той жертвенности и беззаветности, с которых она начиналась? Иначе, за что страдает невинный ребенок?
Он помнил читанное не раз сказание об Агасфере, Вечном Жиде, не давшем минуты отдыха измученному Иисусу Христу, несущему свой крест на Голгофу. Вот за эту черствость Агасфер был проклят и обречен на вечные страдания и скитания. И ладно бы, только он. Дети, внуки, все колена его племени также страдали и вынуждены страдать вечно.
Без сомнений Краеву тоже очень далеко до святого, но он хотя бы не мешает Мессии править миром, и эгоистически надеется, что не он причина тягостной череды невеселых событий своей жизни. Все мы готовы оправдать себя, и оправдываем ежеминутно и ежечасно. Постоянно! Только Он, кто видит все, готов ли нас оправдать? Вопрос, разрешимый только жизнью. Изучай свою жизнь и делай выводы.
Пофилософствовав на высшие темы, он переходил к более прозаическим вещам, которые требовали почти немедленного разрешения. Нужна мать для его Тёмы. Не женщина, с которой сладко спать и гулять по бульвару, не замечая слякоти, а именно заботливая мать.
Возможно, ли во времена нынешней поголовной разочарованности во всем и вся найти доброго и простого человека, не тронутого плесенью скепсиса и нигилизма, градом обрушившихся на общество после насильственного введения горбачевской гласности. Да и те катастрофы, и стихийные бедствия, что свалились в эти же годы на страны. Не они ли предупреждали: «Не буди лихо». Кто понял эти пророчества и предупреждения? Никто.