Младший лейтенант госбезопасности Литовской ССР Александр Светлов очень спешил к коменданту Ковенского укрепрайона. Бегом бежал, как сказали бы в его родном Великом Враге, привольно раскинувшемся на крутом берегу Волги. Ему легко ходить по горам: с малолетства привык. Подъем к мощной крепости, построенной еще в прошлом веке, Светлов преодолел быстро. Молодой: всего лишь 34 год идет.
Сверху, с чистого, голубого неба вдруг надвинулся невидимой, но плотной волной рев авиационных моторов и вскоре заполнил всё поднебесье. Показалась армада бомбардировщиков с прикрытием звена визжащих «Мессершмиттов». Они смело летели над Каунасом, направляясь, вероятно, на Даугавпилс, где находилась крупная оборонительная крепость и военная база Красной армии.
Первый день войны. Еще не было никаких официальных сообщений, и немногочисленные пешеходы, растревоженные тягучим, прерывистым гудением, с опаской и интересом глядели в небо. И разные выражения были у этих лиц. У прозорливых – тревога, порой страх, у наивно-доверчивых – недоумение. И трудно сказать, какие из них преобладали.
Небольшую ночную бомбардировку Каунасского железнодорожного вокзала и знаменитых крепостных фортов самые опытные и искушенные жители сочли лишь зловещим предупреждением, не более. Они поняли, что немцы не хотят больших разрушений в городе. Значит, уверены в своих силах и скоро будут здесь. Скорее демонстрация, чем настоящая авиационная атака, сказала им: железная дорога – блеф. Не убегайте по ней: все равно догоним и разбомбим.
И город оцепенел. Лишь истошно взвывали в истерике женщины еврейских кварталов, лихорадочно пакующие чемоданы, да показались ранее незаметные старики в старомодных, пыльных шляпах с длинными бородами и пейсами. Было из-за чего паниковать: до Восточной Пруссии всего-навсего полсотни километров. Все евреи Литвы, и не только они, а на всех западных территориях уже не один год как гудят от ужаса известий, приходящих из Польши, Германии, Чехии. Гетто, звезды Давида на домах и на спинах, нарукавные отличительные повязки и надписи.
Литовцы же затаились, притихли в ожидании перемен: многие из них помнили опыт первой мировой войны: смерть к убегающим более беспощадна, чем к остающимся. Это все равно, что зайцу выскочить в чистое поле, над которым кружит страшный коршун…
Комментарии