Через двое суток ударная группа 33-ей армии сгруппировалась около села Темкино. «Выбросили» две разведгруппы с рациями к Лосьмино и Знаменке, чтобы корректировать безопасность движения по занятой врагом территории, и вслед за ними отправились в беспримерный поход на Вязьму. Впереди по проселочным дорогам на машинах и пешим (на лыжах) строем пробивала дорогу 160-ая дивизия. Без танков
Они двигались в северо-западном направлении длинными, трещавшими свирепыми морозами ночами с лунной «подсветкой», полагая, что остаются незамеченными для врага. К рассвету подыскивали подходящую деревню и располагались на отдых. Немцев в них не было, ранее произведенная Ефремовым разведка верно докладывала об этом в штаб фронта.
Яркое солнце переливалось в пушистом инее алмазами, изумрудами, топазами и другими драгоценными камнями. Теплело. Иней красиво обнимал, обволакивал все, что находилось в голубом поднебесье: ели, сосны, овины, стога. Белая до рези в глазах снежная пустыня расстилалась перед молодыми, полными сил бойцами. Вдали, у горизонта, синели зубцы древних, смоленских лесов, а перед ними по полю змеилась розоватая полоса краснотала и ракит, сопровождающая реку Угру, а, может быть, очередного её притока. Молодым парням, дурачась, хотелось крикнуть: «Мороз и солнце, день чудесный». В этой мирной тишине и абсолютном спокойствии забывалось, что завтра бой и смерть или страшное ранение.
Днем над местами их привалов летала «рама» немецкого разведчика, опускавшаяся так низко, что многие бойцы, скрипя зубами, настаивали на выстреле.
Тяжелые мысли не давали покоя Ефремову. Было отчего. Конечно, провести 12000 человек по занесенным снегом дорогам и целине, и остаться незамеченными невозможно. Но уж очень подозрительной показалась ему оперативность немцев. Буквально на следующий день после выхода над деревней, где он расположился со своим штабом, завис немецкий разведчик. Да, хоронились они в лесу, да, не разжигали костров и максимально маскировались белыми простынями. Потеряв эффект внезапности, их затея могла обернуться провалом. Так размышлял Ефремов, но пока своими опасениями ни с кем не делился. Да и внешняя видимость не располагала к таким откровениям.
Наконец, в ночь на 31-ое января его группа вышла к юго-восточной оконечности Вязьмы и сходу попыталась ворваться в город. Не тут-то было.
Здесь их ждали, как и опасался Ефремов. По той продуманной неспешности, с которой немцы отходили перед войском Ефремова и встретили выход ударной группы к Вязьме, нетрудно было заметить, что планы Западного фронта им известны. То ли из донесений собственной разведки, то ли кто-то из нерядового состава десантников, сброшенных в тыл противника в районе Желанье, попал к немцам и выдал планы русского наступления.
Комментарии