***
Высокую, статную и красивую Екатерину Францевну со строгим, хотя и приветливым лицом, маленькая Маша побаивалась. Приемная мать, очень похожая на царствующую императрицу Александру Федоровну, внушала Маше своим видом невольное и постоянное чувство провинности, некой вторичности и полной зависимости. Маша робко звала её «маменька». Откровенничать с ней она не решилась, и потому подумала отдать себя на волю случая. Куда вынесет течение. Как начнется встреча, какие будут разговоры и предложения к дальнейшему её устройству.
-Боже мой, Маша, - закричала удивленная Екатерина Францевна, увидев приемную дочь, - как же ты добралась из Петрограда? – И бросилась её обнимать и целовать.
-Поезда, маменька, еще ходят, - отвечала Маша, робко подставляя щеки для поцелуев, но не губы, которые прятала, как могла.
Радость от встречи, от долгожданного возвращения домой радовали сердце, но начитанную и мнительную Машу вдруг осенило, что матросы, может быть, заразили её. Она как-то читала «страшные» книги о заразных болезнях. Ей казалось, что и дыхание у неё не чистое, и, кожа стала шелушиться, и чешется очень сильно не там, где надо. Она страшилась, что принесла болезнь ни в чем не повинным людям, пригревшим её с малолетства, кормившим, одевавшим. От таких мыслей дыхание стеснилось в груди, руки сами собой безвольно опустились вдоль худенького тела.
-Деточка, что произошло? – тут же многое поняла чутким сердцем приемная мать, но даже в этот момент она не назвала Машу доченькой. И даже в столь напряженный момент Машино сознание это отметило.
Маша расплакалась у неё на груди и рассказала, что с ней произошло.
-Несчастная я, - рыдала она, - что мне дальше делать? Вдруг заразилась я? – и сжимала, и разжимала маленькие кулачки, заново переживая случившееся горе.
Екатерина Францевна тоже растерялась. Прежде всего, она предположить даже не могла, как это известие воспримет Иван Андреевич. От его решения многое зависело. До этого Маша не приносила особых хлопот приемным родителям. Училась отлично, гимназию окончила с золотой медалью, поступила на Бестужевские курсы, по сути, женский университет, и вот, на тебе. Такая оказия. Вдруг родится больной ребёнок. В такое-то время. Кругом голод, холод, полнейшая неустроенность. Ведь они сами живут в съёмном доме. Боже мой.
Дальше молчать было нельзя. Маша могла всё превратно понять и убежать, навсегда хлопнув дверью.
-Успокойся, деточка, - прижала Машу к себе Екатерина Францевна, - у Андреича, есть знакомые врачи, они всё-всё проверят. Раздевайся, будем ужинать.
Она помогла Маше снять черную, беличью шубку и небольшую кокетливую, меховую шапочку, приобретенную Машей на заработанные от уроков деньги.