Страница 40 из 47
Жена, молодая, горячая, как пирожок из печи, вскочив с постели, бросилась на шею с поцелуями. И тут же Петр услышал хныканье двухлетней дочери, вошёл в комнату, пахнущую теплом молодых тел, и задохнулся от радости. Жена подала ему ребёнка, он прижал дочь, и почувствовал, как натянулось её тело. Она за месяц забыла его, забыла его руки, его ласку, его голос.
И теперь он без конца повторял: «Серка, Серка», чтобы кошка успокоилась. И когда её тело расслабилось, он спросил, точнее, приказал: «Пошли!» и положил Серку в сумку. Она не сопротивлялась, не дергалась. Петр Васильевич спокойно застегнул молнию и лишний раз убедился, что правильно понял Серкины планы. Видимо, она нутром, столь богатым у животных, понимала, что ещё одну зиму она не переживёт.
И тут же, словно по Божьему сигналу, пошёл мокрый снег, залепляя глаза, одежду, сумку с кошкой. Петр Васильевич даже засмеялся тихонечко, чтобы не испугать кошку, подумав с облегчением. «Хорошо, что хорошо кончается». Раскрыл зонт, повесил на плечо сумку, ощутил боком тепло кошки, и медленно побрёл домой. И во всю дорогу Серка не проявляла признаков неудовольствия. Она добилась поставленной цели.
14
Петр Васильевич, войдя в квартиру, тут же расстегнул молнию, а сам отошел, предоставляя Серке полную свободу выбора. Она спокойно, с достоинством переступила через упавшие боковины и, не спеша, пошла в комнату. Хозяина поразила её уверенность, будто не в первый раз, а в сотый или тысячный эта серая кошка входит в его квартиру.
В гостиной Серка уселась под стул, задвинутый под стол у стены. И принялась умываться, приглаживая измятую, взлохмаченную шкурку. Видимо, сочла это место самым безопасным.
Когда Петр Васильевич протянул руку, чтобы взять её, она передвинулась на другой край под столом, и не дотянуться, не достать. Тогда Петр Васильевич лег грудью на неширокий стол и посмотрел на Серку сверху. В её глазах сверкал ужас непонимания. Как это так: ноги по одну сторону стола, а голова по другую. Хозяина это рассмешило, Серка растерялась, но не убежала, видимо, хотела разобраться в этом чуде. Недоверчивость дикости возобладала над признательностью. Если Серке хотелось ласки, она сама подходила к новому хозяину и терлась о его ноги.