Михаил Чижов

нижегородский писатель

Онлайн

Сейчас 8 гостей онлайн

Последние комментарии


Рейтинг пользователей: / 0
ХудшийЛучший 
Содержание
Записки переводчика
Страница 2
Страница 3
Страница 4
Страница 5
Страница 6
Страница 7
Страница 8
Страница 9
Страница 10
Страница 11
Страница 12
Страница 13
Страница 14
Страница 15
Страница 16
Страница 17
Страница 18
Страница 19
Страница 20
Страница 21
Страница 22
Страница 23
Страница 24
Страница 25
Страница 26
Страница 27
Страница 28
Страница 29
Страница 30
Страница 31
Страница 32
Страница 33
Страница 34
Страница 35
Страница 36
Страница 37
Страница 38
Страница 39
Страница 40
Страница 41
Страница 42
Страница 43
Страница 44
Страница 45
Страница 46
Страница 47
Страница 48
Страница 49
Страница 50
Страница 51
Страница 52
Страница 53
Страница 54
Страница 55
Страница 56
Страница 57
Страница 58
Страница 59
Страница 60
Страница 61
Страница 62
Страница 63
Страница 64
Все страницы

IV

…Отец с детства приучил меня к конкретной работе, и от зримых результатов своего труда я испытывал неподдельное удовольствие. Особенно мне нравилось выпиливать лобзиком из фанеры полочки, подставки, карандашницы, шкатулки. Под руководством отца я овладел этим ремеслом уже в первом классе. Это было многоплановое действо.

Сначала я выбирал по журналу для выпиливания ту будущую вещицу, которую мне хотелось бы ласкать в своих руках. Понравившийся рисунок я закреплял на трехмиллиметровой фанере, подложив под него копировку, и, закусив губу, тщательно переводил узор химическим карандашом. Собирая все свои немногие силы, проковыривал шилом дырочки в тех замкнутых очертаниях, чтобы вставить туда пилку лобзика и прорезать пустоты, из множества которых составлялась, словно мозаика, прекрасная картина. Особенно тяжело было затягивать детскими слабыми еще руками пилку лобзика  в верхнем зажиме, не дотянув который можно было сломать пилку. Она выскакивала из крепления и ломалась. Это была трагедия. Я очень переживал, мрачнел, бубнил под нос ругательные, уничижающие себя слова. В те годы пилки для ручного лобзика были в страшном дефиците: приходилось искать их по всему городу.

Тысячи движений надо было совершить, чтобы получить законченное произведение. В длинные, зимние вечера такая работа, словно бегство от одиночества. Ко второму классу я уже отчаялся просить у родителей братика или сестренку и свободное время проводил с книгой или лобзиком, мысленно разговаривая с предметами, необходимыми для работы, как с друзьями. Самыми приятными были моменты, когда все детали готовы, и оставалось ошкурить их до бархатистой чистоты, склеить, а потом не спеша покрыть несколькими слоями лака.

Опилок желтоватой мукой сыпался из-под лобзика на руки, на спортивные штаны, на пол. На кухне, где я работал, пахло теплым деревом, иногда лаком. Белесая пыль зачастую лежала на всех предметах.   

Мама ворчала.

- Опять эта невыносимая пыль и вонь от лака.

Отец защищал.

- Ребенок занят серьезным делом. Не мешай ему! Мужчина обязан уметь что-то делать своими руками.

- Ты со своими деревенскими методами воспитания испортишь сына для науки и серьезных дел, – кричала мать, прижимая руки к груди. Она очень переживала, что ее влияние на меня оказалось слабее, чем влияние отца. Попытки мамы приучить меня к занятиям музыкой не дали никаких результатов. Возможно, она считала меня предателем, солидарным с отцом, не оценившим ее усилий. Честно говоря, мне всегда не нравились сюсюканья бабушки-еврейки.