Михаил Чижов

нижегородский писатель

Онлайн

Сейчас 14 гостей онлайн

Последние комментарии


Рейтинг пользователей: / 0
ХудшийЛучший 
Содержание
Записки переводчика
Страница 2
Страница 3
Страница 4
Страница 5
Страница 6
Страница 7
Страница 8
Страница 9
Страница 10
Страница 11
Страница 12
Страница 13
Страница 14
Страница 15
Страница 16
Страница 17
Страница 18
Страница 19
Страница 20
Страница 21
Страница 22
Страница 23
Страница 24
Страница 25
Страница 26
Страница 27
Страница 28
Страница 29
Страница 30
Страница 31
Страница 32
Страница 33
Страница 34
Страница 35
Страница 36
Страница 37
Страница 38
Страница 39
Страница 40
Страница 41
Страница 42
Страница 43
Страница 44
Страница 45
Страница 46
Страница 47
Страница 48
Страница 49
Страница 50
Страница 51
Страница 52
Страница 53
Страница 54
Страница 55
Страница 56
Страница 57
Страница 58
Страница 59
Страница 60
Страница 61
Страница 62
Страница 63
Страница 64
Все страницы

- Ну, спасибо, сынок, напомнил, - я тяжело поднялся, ощущая внезапно отяжелевшие и словно ватные ноги.   – Спасибо на добром слове. Но неужели ты не понимаешь, что у тебя практически не было матери? А ее постоянные мечты нравиться чужим самцам лишили тебя детства?

Я помолчал и добавил:

- Возьми вот, - и протянул ему подарок - карманные швейцарские часы, что называется, последний писк моды. Повернулся и боком вышел из квартиры.

Проблема ночлега меня не беспокоила: я остановился в гостинице, видимо, сердце чувствовало, что у родных детей я не найду приюта.

Чтобы успокоиться, прошелся по Московской площади, подошел к старику, торгующему зеленью у метро, и молча остановился возле него, чистенького, благообразного старичка с реденькой седой бородкой и грустными глазами на исхудалом морщинистом лице. Мне всегда приятно наблюдать за детьми, стариками и животными, вероятно, из-за того, что я слишком хорошо знал себе подобных. Симпатичны мне старые и малые, свободные от зависти. Дети до пяти лет еще не знают принципов карьерного роста, а старики уже успокоились; только некоторые, не утолив тайной жажды власти, пылают под старость злобой. Эти заметно дурнеют внешне и легко узнаваемы.

Я смотрел на старика и почему-то представлял, что он в блокаду мальчишкой работал от зари до зари в токарном цехе за250 граммовхлеба, чтобы прокормить своих умирающих от голода родных. А теперь он, как и в военные, голодные  годы, вынужден  выращивать и продавать зелень, чтобы заработать на хлеб, мирный хлеб, более соленый от горечи слез, чем в годы войны…

Дочь жила рядом с речным вокзалом. Я позвонил ей. Она сухо ответила:

- Что ж, приходи.

В интонации – вся сила! Словами можно говорить одно, и думать при этом о другом, но собеседник быстрее понимает то - другое, не сказанное. Дочь понимает, что я приду только посмотреть на внука, даже разговором могу не обременять. Да и о чем говорить, когда нет общих интересов. Жена представила дела так, будто я предатель какой-то, уехавший от проблем семьи в сказочно богатую страну и не взявший с собой деток. Она тонко сыграла на постоянном неудовлетворении молодежи в достигнутом, на  желании иметь чего-то большего, на забывчивости юных непредвзято оценивать свои возможности и способности к труду. Порой нудному и не дающему тотчас же ощутимых результатов.