Когда были решены все формальности с билетами, визами и прочим, и объявили посадку на Москву, я вспомнил, что всего лишь каких-то восемь месяцев назад встречал группу русских, и как у меня защемило сердце тогда.
Был я здоров, и казалось, всё у меня впереди. Всё! От малых до великих дел. А сейчас, какое мне осталось сделать дело. Малое или великое? Что такое смерть? Все умирают. Вот достойно прожить не всем удается. Я многое знал в жизни, многое умел, умеючи наблюдал за людьми и событиями, но вот испытать смерть всем приходится впервые. Я был готов к ней, только бы она не тянулась долго.
Выдержать бы только боль, когда метастазы пойдут трогать другие части бренного тела. Смогу ли в деревне, где нет наркотиков? Видимо, придется хлестать самогон. Партизанам перед операцией его давали для анестезии. Прекрасно зарекомендовал себя в этом качестве. Трех тысяч франков, наверное, хватит.
- Хватит, - произнес я вслух машинально.
- Чего хватит?
- Денег.
- Что ты хочешь купить?
- Самогон.
- О чем ты думаешь?
- Чтобы все скорее кончилось, - сказал я, не объясняя ход своих мыслей, и добавил: - Прощай.
Пора было идти на унизительные процедуры таможенного досмотра и проверок. Я шел прямой, лишь слегка прихрамывая на левую ногу. Весь в светлом и нарядном, будто ехал на свадьбу. Белую свадьбу.
В самолете я спросил себя: «Следовал ли я своей Судьбе?» Вспомнил Валентину, погибших в самолете детей и не смог ответить на вопрос.
Наверно, на этот вопрос я не ответил и в этих записках, которые я лихорадочно пишу на Родине. Не в моей натуре чего-то пассивно ждать, тем более, если речь идет о собственной смерти. Я ценю каждую секунду: любая из них может стать последней, и тороплюсь выразить свои чувства, с которыми я жил последние семь месяцев. Я пытаюсь понять достиг ли цели в своей жизни. И спрашиваю себя с удивлением, а была ли цель? И какая? К чему обычно стремится человек в своей жизни? Заработать денег побольше, чтобы сытно есть и сладко спать, пить виски или коньяк и менять женщин как перчатки. Такую цель ставят абсолютное большинство людей на свете, и только самые передовые из них стесняются признаться себе в этом. Какое убожество в желаниях. Осознав это, мне уже не больно покидать этот невеселый и ограниченный ложными ценностями мир.