Еще я хочу разобраться в себе. Переживая события прошлого, непрестанно приходящие на ум, мне нужно понять особенности развития своего «Я». И прихожу к мысли, что душевное состояние свободы мне удалось сохранить в своей жизни, не ограничивая его ложными и навязчивыми идеями о богатстве, ради которого люди идут на скопидомство, подхалимничают, предают, изменяют принципам. Я тихо радуюсь, что мне удавалось привносить в каждое свое действие и чувство по капельке детских ощущений. Присутствие их во взрослой жизни – великое счастье. Именно они неодолимо позвали меня на Родину.
Как-то пришлось мне навещать больного за неделю до его кончины. Он спрашивал меня о работе. Боже мой, какая мелочь занимала его сознание перед последним отчетом на небесах. Я так не хочу.
Я попрошу Миньку, чтобы он послал последнее мое «прости» Хильде и моим детям.
…Через месяц в Цюрих пришло письмо.
«Милая фрау. Ваш муж умер 3 июля, в день когда цвела липа. Перед смертью он много пил, чтобы заглушить страшные боли. Мы с ним много разговаривали и вспоминали. Как зимой хоронили тетку, здесь же, и нам пришлось нести крышку ее гроба. Вспоминали, как падали снежинки, крупные, пушистые, и мы, осторожно ступали мимо разбросанных еловых веток. Приезжайте через год, Марк очень просил. И еще он мечтал, чтоб хотя бы какой-нибудь полупьяный мужик, посмотрев на его могильную плиту, икнув, мог сказать: «Господи, спаси его душу грешную». Возможно, этим мужиком буду не только я – Минька».
Цюрих – Нижний Новгород. 2004 г.