Михаил Чижов

нижегородский писатель

Онлайн

Сейчас 6 гостей онлайн

Последние комментарии


Рейтинг пользователей: / 0
ХудшийЛучший 
Содержание
Записки переводчика
Страница 2
Страница 3
Страница 4
Страница 5
Страница 6
Страница 7
Страница 8
Страница 9
Страница 10
Страница 11
Страница 12
Страница 13
Страница 14
Страница 15
Страница 16
Страница 17
Страница 18
Страница 19
Страница 20
Страница 21
Страница 22
Страница 23
Страница 24
Страница 25
Страница 26
Страница 27
Страница 28
Страница 29
Страница 30
Страница 31
Страница 32
Страница 33
Страница 34
Страница 35
Страница 36
Страница 37
Страница 38
Страница 39
Страница 40
Страница 41
Страница 42
Страница 43
Страница 44
Страница 45
Страница 46
Страница 47
Страница 48
Страница 49
Страница 50
Страница 51
Страница 52
Страница 53
Страница 54
Страница 55
Страница 56
Страница 57
Страница 58
Страница 59
Страница 60
Страница 61
Страница 62
Страница 63
Страница 64
Все страницы

Как в давно прошедшем сне, медленно падали крупные мохнатые снежинки, под которые я нес с двоюродным братом крышку гроба последней умершей тетки, осторожно ступая мимо разбросанных еловых веток. И единой мыслью была просьба к себе: не наступи, не затопчи эти невинные зеленые символы вечной памяти на белом снегу.

А потом молнией, раскалывавшей грозовое небо, влетела в сознание единственная мысль: не хочу умирать в далеком чужом Цюрихе под торопливое шарканье ног немецкой жены. Не смогу я гореть в жаркой топке немецкого крематория, жирным дымом улетая в равнодушное небо Цюриха. Лучше здесь, в родном и любимом месте - глухой деревне Нижегородской области, чтобы какой-то полупьяный мужик, посмотрев на могильную плиту, икнув, мог сказать: «Господи, спаси его душу грешную!»

Вечером, после поминок, время от времени поглядывая на стены, увешанные моими детскими поделками, выпиленные лобзиком, я с Минькой и его женой, Татьяной вели неспешную беседу.

- За неделю до смерти тетя Настя позвала меня к себе. Она тогда почти не вставала: рак источил ее силы. Чувствовалось, что ей было очень больно, но она не показывала этого, боясь затруднить нас в самом малом. Удивительной силы был человек, - сказал Минька и остановился, чтобы глубоко вздохнуть. – Мы все помогали ей, чем могли: Танька, – он мотнул головой в сторону жены - варила жидкую кашу, другого есть было нельзя: рак пищевода. - Минька опять вздохнул.

Меня тронуло невинное на первый взгляд уточнение: каша жидкая. Именно такая! И о ней знал мужик, по горло занятый добычей хлеба насущного.

- Так вот и просит она меня, чтоб я не обижался, а потом говорит, что оставила завещание на этот вот дом, - он обвел глазами горницу и помолчал. - Кому бы вы думали? Тебе, Марк! Тебе – богачу и иностранному подданному!

- Пока еще нет, - пробормотал я, совсем ошарашенный таким оборотом разговора.

- Но, – Минька, не обращая внимания на мою реплику, сделал паузу и хитро прищурился, - при одном условии. – Он опять помолчал, а я подумал: «Вот актер-то». Мне стало очень неудобно, что я приношу двоюродному брату материальные потери и лишения: ведь они-то действительно считают меня богачом.